Ни одна из европейских метрополий начала XVII века не была подготовлена к борьбе с чумой лучше, чем Венеция – в городе существовали строгие предписания о поддержке чистоты и порядка, а специальное учреждение контролировало прибывающие корабли (первый в Европе карантин), и всё же эти меры не смогли предотвратить катастрофы – чёрная смерть снова пришла в Венецию и опустошила ее.

22 октября 1630 года Сенат Венецианской республики издал второй декрет по поводу чумы. В этом документе напасть уже не представляется наказанием Господним за человеческие грехи, говорилось, что это заразная болезнь.

Санитарно-гигиенические мероприятия

Чтобы как-то противостоять началу эпидемии, Сенат предпринял некоторые, по меркам тех времен, весьма эффективные меры. Первым делом, высокое начальство обратило свои взоры на попрошаек и бродяг, поскольку именно этот слой населения считался главным рассадником заразы. Всех трудоспособных нищих принудительно послали на галеры, а остальных определили на больничный остров, тех же, кто не был уроженцем Венеции, выдворили из города.
Отцы города постановили обеспечивать бедных горожан оливковым маслом и чистой водой для питья. Кроме того, был издан приказ о создании запаса дров и продовольствия.

И ещё одно важное решение принял Сенат 22 октября – городские власти взяли на себя обязательство воздвигнуть храм Пресвятой девы Марии, в качестве благодарности за избавление от чумы. На строительство собора Санта-Мария-делла-Салюте, из общественной кассы выделили 50 000 дукатов…

Учение о миазмах

Согласно теории, которой придерживалось большинство врачей XVII века , чуму вызвали так называемые миазмы. Считалось, что дурные испарения, поднимающиеся из сырой земли, особенно в жаркую погоду, могут стать источником болезни (истинная причина заболевания была открыта в конце XIX века).

Доктора верили, что беднякам и бездомным бродягам угрожает постоянная опасность, ведь из их душных, сырых и грязных пристанищ всегда исходит «дуновение чумы».

Более того, медики были уверены в том, что трупы умерших от чумы людей и тела больных, лежащих при смерти, испускают чумные миазмы, а те, распространяясь по воздуху, заражают все вокруг. Лекари уверяли, что грязная вода, испорченный хлеб, протухшая рыба, гнилое мясо и ядовитые растения могут вызвать чуму, а если чума уже пришла в город, то её распространению способствует алчность и глупость тех, кто торгует одеждой и постельными принадлежностями умерших во время эпидемии людей.

Примечание. Конечно, теория о миазмах была ошибочной, но некоторые утверждения (например, о грязной воде или постельных принадлежностях умерших от чумы людей и др.) не лишены здравого смысла.

Некоторые врачи предполагали, что на появление и распространение чумы влияет также положение звезд на небе.

Не вызывала сомнений и теория о негодяях, заключивших сделку с дьяволом или являющихся агентами вражеских государств, которые мажут «чумной мазью» дверные молоточки, ручки, стены, порталы церквей.

Апогей чумы 1630 года

В ноябре 1630 года, почти через пять месяцев после появления первых случаев заболевания, в Венеции началось время массового вымирания горожан, время братских могил и безмерной скорби.

Каждый день, болезнь уносила около 500 жизней – эпидемия охватила весь город.

Во дворцах на Сан-Марко и Сан-Поло зараза свирепствовала почти с той же силой, что и в бедных каморках на Рио-Марин, или в опрятных домах для нуждающихся, в районах Кастелло и Канереджо, которые содержали более 100 скуоле.

Скуоле (буквально «школы») – благотворительные общества, отчасти напоминающие средневековые гильдии и цеха. Главной задачей этих учреждений, было оказание помощи людям, попавшим в трудное положение (разорение, болезнь, старость).

Город закрыли наглухо. На входах и выходах поставили стражников.

Притоны, бордели, мастерские, склады, мануфактуры – всё закрылось. Тысячи венецианцев остались без работы, а значит без источников дохода. Никто ничего не производил и не продавал.

Общественная жизнь замерла. Даже любимое развлечение толпы – кулачные бои, в которых сходились на мостах десятки бойцов, и те были забыты.

Благочестивые люди спрашивали себя: «Чем мы прогневили Господа? За что Он нас так страшно карает? Может быть, мы хуже других христиан? В чем же божественная справедливость, если добродетельные люди страдают и умирают так же, как последние негодяи?»

Были и такие, кто искали козлов отпущения, взваливая вину за эпидемию то на бродяг, то на испанцев, то на турок. Не исключено, что лавина клеветы докатилась и до членов Сената, которых тоже негласно обвиняли во всех смертных грехах…

В ноябре 1630 года, статистика санитарного ведомства составила список умерших (14 465 человек). В тот месяц умер от чумы каждый десятый житель Венеции, а больницы давно уже не вмещали всех заболевших.

Карантин и лечение

Каждый день венецианцы выносили из домов тела умерших родственников и оставляли их лежать за дверью. Прямо на улице, при всех, покойников раздевали, и лекарь осматривал тело, проверяя на наличие бубонов и чумных пятен.

Если доктор констатировал смерть от чумы, то дом умершего закрывали на карантин. От городского управления приходил специальный человек и окуривал все помещение едким дымом тлеющей смолы и серы. Он, со своей жаровней, переходил из комнаты в комнату, и густой, противный дым, вероятно, выгонял из жилища большую часть блох. Под конец процедуры двери дома забивали снаружи двумя балками крест-накрест (знак чумы).

Многих людей, у которых не было признаков болезни, хотя они находились в контакте с заболевшими или трупами, отправляли на один из островов в Лазаретто Нуово (Новая больница). Мёртвые тела и больных, вместе со всеми их пожитками, носильщики грузили в лодки и отвозили на другой остров в Лазаретто Веккьо (Старая больница), где, вероятно, царил кромешный ад.

Круглые сутки над островом разносился смрад сжигаемых трупов, проникающий и в саму больницу. На койках лежали по двое и даже по трое больных. Многие стонали, кричали, хрипели, метались в бреду. За больными никто не ухаживал, поэтому выздоравливающие иногда сами ковыляли и ползали по больнице, в поисках воды и пищи.

День за днём санитары занимались только тем, что стаскивали с коек мёртвые тела и сжигали их. Часть трупов вываливали в ямы с гашёной известью. Нередко случалось так, что на груду трупов бросали ещё живых людей.

Можно только удивляться человеческой природе, но в этой так называемой больнице, некоторые люди выздоравливали, и тогда их переводили на другой остров – в Новую больницу.

Остров выздоравливающих

В ноябре 1630 года в Новой больнице собралось более 10 000 человек, и весь остров стал похож на армию, стоящую лагерем, в ожидании начала наступления.

К тому времени, на острове было построено много зданий, расположенных в виде замкнутого четырёхугольника. В общей сложности в больнице насчитывалось 100 различных по площади помещений.

Чтобы очистить воздух от зловония, неизбежного при такой скученности, люди жгли можжевельник и розмарин.

Грузы из трюмов, предположительно заражённых кораблей, тоже пытались очистить. Для этого их промывали солёной водой или обрызгивали укусом, а шёлковые и шерстяные материи проветривали целыми днями на свежем воздухе.

Вокруг больничного острова кружили сотни лодок, словно остров находился на осадном положении. Места, дальше которых «островитянам» не разрешалось отдаляться, отмечались флажками. За этой границей стояли виселицы – для устрашения всех находившихся в карантине и для казни нарушителей, которые порой ухитрялись обмануть бдительность стражников.

В отличие от Старой больницы, в Новой больнице выздоравливающих кормили хорошо – у них всегда было достаточно мяса, рыбы, хлеба и вина.

Положение больных в городе

Венецианцев, оставшихся в отмеченных чумными крестами домах, ожидала самая горькая участь. К ним никто не приходил, никто не помогал, и когда они заболевали, никто за ними не ухаживал.

Если два или три дня запертые в зачумлённом доме люди не подавали признаков жизни (не кричали в окна и не махали руками) все понимали, что они уже мертвы. Тогда появлялись носильщики, с красными и черными крестами на одежде, взламывали двери и выносили трупы. По каналам плыли гондолы со страшным грузом – трупами умерших от чумы людей. Дым от костров, на которых потом эти трупы сжигали, часто заволакивал всю Венецию.

Узкие улочки города, в обычное время такие оживлённые и весёлые, во время чумы походили на ночной кошмар.

Врачи, их еще называли чумными докторами, навещали дома в широкополых шляпах, длинных плащах и странных масках с торчащими, наподобие клюва, большими носами. В эти носы закладывали пахучие травы, которые якобы очищали от миазмов, вдыхаемый врачевателем воздух.

Вереницы шатающихся от слабости больных брели вслед за провожатым с белым посохом к лодкам, которые отвозили их на остров в Старую больницу.

Город «корчился» в агонии, и его несчастным жителям казалось, что впереди уже не будет ничего, кроме чумы, страданий и смерти.

Перед таким количеством жертв даже самое передовое в Европе санитарное ведомство Венеции оказалось бессильным.

Пир во время чумы

Могильщиков и персонал, занятый уборкой и транспортировкой трупов, чума так же не щадила – они заражались и умирали, как и все, поэтому городские власти были вынуждены привлекать к этой работе арестантов и рабов с галер, а те, пользуясь своим исключительным положением, воровали и грабили. «Прислужники чумы» заходили в опустевшие дома и забирали всё, что им нравилось. Если в домах встречались ещё живые люди, то их бесцеремонно вытаскивали из постели и бросали на телегу с трупами.

Цены на продукты и вино достигли заоблачных высот, а мародёры всё забирали даром.

Вообще, в зачумлённой Венеции пили очень много вина – пили от страха, от отчаяния, с горя, чтобы забыться и т.д. ведь на каждом шагу горожане видели смерть, разложение, упадок.

У кого не было ни золотых дукатов, ни дорогих украшений, тот голодал. Простые рабочие Венеции в хорошие времена зарабатывали 16-20 дукатов в год. Искусные ремесленники получали за свой труд около 50 дукатов в год, при этом на хлеб приходилось откладывать до 6-7 дукатов. А во время чумы большинство работников остались не у дел и понемногу обнищали. Только знать и богатые купцы имели достаточные запасы, чтобы прокормиться в тяжёлые времена.

А между тем были и такие, кто богател – так, аптекари и носильщики продавали перекупщикам носилки, койки, одеяла, простыни и подушки; целители, священники, стражники, охранявшие карантин тоже наживались на чёрной смерти.
Венецианцы чувствовали себя узниками чумы, покинутыми Богом и людьми. Они носили амулеты с языческими символами, бормотали магические заклинания вперемешку с молитвами. Священники возмущались, называли их богоотступниками, но отчаявшиеся горожане перестали слушаться своих духовных пастырей.

14 декабря 1630 года Сенат издал декрет о рабочих в Арсенале. Все, кто там заболел, подлежали отправке в Старую больницу. Здоровым предписывалось оставаться на Большой верфи, в изоляции от остального населения. Таким образом Сенат пытался сохранить еще оставшихся квалифицированных мастеров, которые прославили свой город и приносили ему высокие доходы.

Члены Сената уже опасались, что не смогут поддерживать, какой ни есть, порядок в городе. Они ждали, что вот-вот разнузданные голодные толпы пойдут на штурм продовольственных складов, подожгут город, станут громить и грабить дома уехавших или умерших людей. Но к счастью, в последние четыре недели уходящего года, почти никто не заболел, а за январь нового 1631 года умерло 2 048 человек, и это значило, что эпидемия пошла на убыль.

18 трагических мучительных месяцев пережила Венеция. Итоги эпидемии оказались катастрофическими – город потерял почти 50 тысяч своих жителей.

К тому же положение выживших было незавидным, особенно это касалось бедных, так как за время эпидемии они стали еще беднее.

Чума оказала гибельное действие на экономику Венецианской республики – гордой торговой метрополии больше никогда не удалось достичь своего прежнего богатства и как раньше влиять на мировую политику.

Положительный аспект

Есть во всей этой трагедии и положительный момент. Так, сразу же после окончания эпидемии, начались подготовительные работы для возведения собора Санта-Мария-делла-Салюте – огромного храма, который Сенат обещал построить в честь Пресвятой Богоматери.

Был объявлен конкурс, рассматривались проекты разных зодчих и, наконец, строительство собора поручили молодому Бальтазару Лонгене.

Комиссия, состоявшая из трёх почётных граждан, выбрала участок для постройки – в западной части района Дорсодуро, в начале канала Гранде.

Для укрепления грунта под фундамент собора, вбили более миллиона деревянных свай из толстых бревен – на одно это пошло 50 000 дукатов, то есть все деньги, выделенные для постройки храма. Поэтому, из-за нехватки средств, работы много раз приостанавливались.

Строительство затянулось до июня 1686 года. На возведение собора Санта-Мария-делла-Салюте была израсходована колоссальная по тем временам сумма – 420 136 дукатов.

Монументальной и пышной декорацией своего детища, архитектор Бальтазар Лонгена хотел подчеркнуть нерушимое могущество Венеции, но он даже не увидел освещения церкви, так как оно произошло только через пять лет после его кончины, 9 ноября 1687 года, и к этому времени Венеция уже не была такой богатой и сильной, как прежде.

На одном из островов Венецианской лагуны строители наткнулись на огромную братскую могилу, сообщает портал National Geographic. Три года назад венецианские рабочие собирались возводить фундамент для постройки нового городского музея. Музей, по задумке властей, должен был находиться на восточном берегу острова Лаззаретто-Веккьо — одного из сотни островов Венецианской лагуны, расположенного на юге, в паре миль от знаменитой площади Святого Марка. Однако в ходе работы итальянцы наткнулись на человеческие кости. Работы по возведению фундамента пришлось прекратить, и вместо экскаваторов к раскопкам приступили археологи.

«Нас вызвали, чтобы мы изучили раскоп, а также спасли то, что еще можно спасти», — рассказал археолог Винченцо Гоббо, представляющий University Ca" Foscari, Венеция.

По словам учёных, они нашли останки более полутора тысяч жертв бубонной чумы, а также 150 ящиков с различными артефактами, которые также имеют отношение к эпидемиям. Например, среди останков людей лежали черепки глиняной посуды, монеты, драгоценности и даже женское белье.

Венецианский лазарет начал работу во время вспышки чумы 1485 года. Тогда город оказался не готов к такому стремительному распространению болезни: жертвами инфекции оказалось множество людей, среди них глава Венецианской республики, 72-й дож Джованни Мочениго (1408 — 14 сентября 1485 гг.).

Правительство республики начало строительство общественного лазарета на острове Лаззаретто-Веккьо. В то время остров носил имя Святой Марии из Назарета, однако люди часто называли его просто Nazarethum или Lazaretum. Второе название среди широких масс преобладало (оно ассоциировалось с именем библейского нищего, которое буквально означало «божья помощь», а также со святым, воскрешенным Иисусом и после в течение 30 лет епископствовавшим на Кипре). В конце концов так и возникло современное название «лазарет».

Фактически существование острова-лазарета спасало город на воде, который всегда находился в зоне инфекционного риска. Сюда привозили людей, у которых врачи диагностировали чуму. Изоляция больных позволяла остальным жителям города оставаться в относительной безопасности. «Как только врачи диагностировали болезнь, человека отвозили на остров. Там все пациенты содержались вплоть до своего выздоровления. Умерших хоронили на территории острова», — рассказала антрополог Луиза Гамбаро из Университета Падуи.

По словам исследователей, лазарет был рассчитан на многократное «использование», поэтому он работал во время всех вспышек чумы, которые поражали город в течение XV--XVI столетий.

По этой же причине раскопанное массовое захоронение состоит из нескольких культурных слоев, каждый из которых соответствует времени возникновения очередной эпидемии.

Наиболее старые слои, захоронение в которых относится к концу XV века, представляют собой длинные прямоугольные траншеи. Тогда при похоронах персонал лазарета соблюдал обряд: скелеты в этих траншеях расположены ровно, и каждый из них обёрнут в саван. Более поздние могилы XVI века представляют собой простейшие ямы, в которые людей просто сбрасывали с тележек.

«Эпидемия чумы, охватившая Венецию в XVI столетии, была намного страшнее, чем все вспышки заболевания, случавшиеся в городе до этого. В лазарете острова, судя по источникам, каждый день умирали до 500 человек, и в таких условиях похоронные бригады просто не успевали должным образом позаботиться о жертвах», — объяснил Винченцо Гоббо.

Как показал анализ обнаруженных в захоронении останков, сюда привозили всех людей, которым доктора ставили страшный диагноз: в могиле обнаружены кости мужчин, женщин, детей. Найдены останки выходцев из Африки и Азии, что в очередной раз свидетельствует о том культурном многообразии, которым славилась Венецианская республика.

«Для персонала лазарета не имело значения происхождение пациента. Неважно, был ли тот или иной больной представителем знати или бедняком: он должен был находиться на острове вплоть до выздоровления, а в случае смерти всех хоронили вместе, не делая исключений ни для кого», — отметила Гамбаро. Условия содержания в лазарете также одинаковы для всех поступивших больных.

«Это было похоже на ад…Зачумлённые лежат втроём или вчетвером на одной койке», — писал венецианский хронист XVI века Рокко Бенедетти. По словам летописца, «похороны» продолжались весь день без перерыва. Иногда умирающих и тех, кого из-за слабости принимали за мертвых, сбрасывали в братские могилы вместе с полуразложившимися трупами, ужасался Бенедетти.

Некоторые пациенты Лаззаретто Веккьо выживали. Таких людей венецианские медики переводили на соседний остров Лаззаретто-Нуово, где им предстояло окончательно поправиться.

Сейчас городские власти предполагают продолжить работы по возведению городского музея на острове Лаззаретто-Веккьо, который откроется в 2010 году. Артефакты и человеческие останки перевезут на соседний Лаззаретто-Нуово. Здесь археологи их каталогизируют и создадут хранилище. Ученые уже предвкушают, как по анализу зубов и костной ткани они узнают, что ели и чем болели венецианцы в Средние века и в эпоху Возрождения.

Результаты раскопок и последующих исследований появятся в новом музее на Лаззаретто-Веккьо, благодаря строительству которого археологи и антропологи уже увидели некоторые подробности жизни прежней Венеции.

Венецианский остров Повелья — Остров Чумы — известен всей Европе как место, которое в течение многих веков было либо изолятором и последним пристанищем больных чумой, а в ХХ веке — душевнобольных и противников режима Муссолини.

Его называют одним из самых мрачных мест на планете. О нём сложились драматические легенды. Что в них правда, а что — вымысел? Что вообще известно об этом безлюдном соседе весёлой и шумной Венеции?

В нескольких километрах отсюда – шумная и многолюдная Венеция… Итальянская красавица, прекрасный город любви, нежности и страсти, одно имя которого настраивает на романтический лад. Но у каждой красавицы есть своя «потайная шкатулка», закрытая на замок, где она прячет свои неприятные секреты. Остров Повелья – именно такая «шкатулка» Венеции. Здесь круглый год стоит тишина и безлюдье. Он имеет множество прозвищ, и одно мрачнее другого: «Остров чумы», «Врата ада», «Остров мертвых», «Пристанище потерянных душ» и далее в том же духе.

Почему судьба так обделила этот живописный клочок суши?

Остров не всегда был так неприветлив. В V столетии итальянцы нашли здесь убежище от варварских вторжений. По прошествии девяти веков на Повелии были возведены укрепительные сооружения, и весь остров по периметру был одет в камень. Сейчас средневековые укрепления только усиливают мрачную атмосферу, которую распространяет вокруг себя Остров Чумы.

История острова с самого начала

Островок Повеглия (правильнее – Повелья) не оставил особых следов в мировой истории. Он никогда не был объектом пристального внимания учёных. Что сказать – всего 75 гектаров. Всё его прошлое без труда умещается на паре страничек текста.

Подобно другим островам лагуны, он родился тысячи лет назад, когда прибрежное дно Средиземного моря начало опускаться. Над водой остались лишь верхушки возвышенностей.

В 421 году римские купцы основали на берегу торговое поселение, которому суждено было стать знаменитой Венецией. Времена были неспокойные, Рим периодически терзали варвары, и во время одного из таких нашествий, на Повелью с побережья перебрались, спасаясь, обитатели деревень Падуи и Эсте. Население острова росло, его жители рыбачили, торговали.

В IX веке, когда в Венецианской республике вспыхнули народные волнения, он приютил её главу и двухсот приближённых. Часть из них осталась тут жить. Построили церковь Святого Виталия, появились сады, виноградники. Здешние лоцманы, зная лагуну, проводили суда безопасным путём.

Когда в XIV веке Венеция затеяла войну с Генуей, островитян переселили на соседний остров – то ли чтобы защитить от врага, то ли чтобы они ему не помогали в случае чего. Позднее венецианцы возвели на прилегающем островке мощное восьмиугольное укрепление. Его пушки контролировали вход в лагуну со стороны открытого моря. Стены бывшего форта уцелели до наших дней.

Повелья долго оставалась необитаемой. Потом, используя ее удобное положение, тут построили склады, скотоприёмники. Знаковым стал 1776 год.

Рождение «Чумного острова»

История Повелии как проклятого острова начинается незадолго до заката Римской империи. Когда «юстинианова чума», пришедшая из Африки, в 543 году, начала уничтожать большую часть населения Италии, правители Рима превратили остров в место карантина и сослали туда несколько тысяч зараженных смертельной болезнью человек. Повеглия, окруженная со всех сторон водой, стала изолятором, а в скором времени и братской могилой.

После этого в IX веке остров стал активно заселяться. И это было единственное время, когда на Повелии текла относительно спокойная жизнь. Когда во второй половине XVI века Европу заволокла эпидемия бубонной чумы, распространяясь с чудовищной скоростью, а мертвых и умирающих людей просто некуда было девать, власти Венеции приняли понятное на то время решение. Было приказано свозить на Повелию не только трупы умерших от чумы, но и всех, кто проявлял малейшие признаки болезни.

Не трудно представить, во что превратился остров, где в течении нескольких лет на огромных кострах сжилаги зараженные трупы вперемешку с еще живыми людьми… По данным исторических документов на Повелии в то время погибло свыше 160 тысяч человек.

После пандемий

Когда эпидемия схлынула, и жизнь в Италии стала снова входить в привычное русло, 1661 году власти предложили потомкам тех, кто населял остров в IX веке, снова заселить Повелию. Но не нашлось ни одного желающего принять это предложение. Много лет остров пытались продать, однако никто даже за деньги не соглашался там жить.

Венеция принимала гостей со всего Средиземноморья и из тропиков Азии. Поэтому, простояв до 1777 года безлюдным, Повелья стала контрольно-пропускным пунктом на водном пути пассажирских и товарных судов. Корабли проходили досмотр и вместе с моряками и грузами должны были провести на острове карантинный срок (до 40 дней).

На Повелье появился вместительный лазарет, санитары. Предосторожности оказались не напрасны, в 1793 на нескольких судах, проходящих через остров, были зафиксированы случаи чумы. И Повелья стала лазаретом, а заодно и местом заключения для зараженных.

В 1814 году лазарет закрыли, и остров снова погрузился в мрачное молчание.

На острове разместили оружейные склады французов, церковь разобрали, оставили только колокольню, сняв колокол и превратив её в маяк.

«Врата ада» и ХХ век

К ХХ веку у Повелии уже была устойчивая репутация места, где не может произойти ничего хорошего. Здания станции пустовали дольше века. Не удивительно поэтому, что в 1922 году на острове организовали лечебницу для пожилых душевнобольных, куда попадали и вполне здоровые люди, бывшие врагами режима Муссолини.

Своей жестокостью и извращенным интересом к медицине был известен главный врач больницы, отрабатывавший с энтузиазмом на пациентах непроверенные методы. Так, к примеру, операции на черепе по лоботомии, для которых применялись долото, ручная дрель и молоток, проводились здесь без наркоза…

Странности и таинственные происшествия, которыми известен остров сейчас, начались уже тогда. Пациенты рассказывали о том, что слышат, плач, шепот и крики, видят людей, которые, появляясь из ниоткуда, сгорают на глазах. Казалось бы, мало ли что может померещиться сумасшедшим, но вскоре и персонал больницы стали посещать те же видения…

Прошло несколько лет, и главный врач лечебницы погиб при загадочных обстоятельствах, упав с колокольной башни. В 1968 году больница была закрыта, и остров снова стал пустынным.

Призраки и тени Повелии

Очень многие места на планете, обладающие дурной славой и тяжелым прошлым, сегодня открыты для посещения туристами. Но не Повелия. Местные жители стараются даже смотреть пореже в ее сторону, иностранцев же сюда не пускают вовсе. Исключения составляют лишь исследователи, которых остров интересует с профессиональной точки зрения. Но и те сюда заглядывают редко.

Вокруг острова постоянно курсируют полицейские катера, чем подогревают интерес охотников за адреналином: если на острове никого нет, то кого (или от кого) они охраняют? Истории смельчаков, которым все же удается пробраться на остров, очень схожи. Все рассказывают о том, что Повелья производит очень тяжелое, гнетущее впечатление: здесь ни слышны голоса птиц и животных, а время от времени с безлюдного острова доносятся крики и колокольный звон (колокол был снят с башни и увезен много лет назад).

Мрачные легенды Повеглии

Интернет переполнен жуткими рассказами, где фигурирует заброшенный остров Повеглия Италия. Эксплуатируются две невесёлые темы – чума и психиатрическая лечебница.
Легенды красочно описывают, как сюда свозили чумных больных ещё во времена Римской империи, а позднее и из Венеции. Везли вместе со здоровыми членами семей, обречёнными на мучительную гибель. Число захороненных оценивают в 160 тысяч. Нынче даже рыбаки не подходят сюда, поскольку сети вытаскивают вымытые из земли кости. Хоронить, говорят, не успевали, трупы массово сжигали, и почва здесь насыщена людским пеплом. Легенды иллюстрируются фотографиями массовых захоронений. Однако любой любознательный человек с помощью того же Интернета легко установит, что:

• об эпидемиях чумы в Древнем Риме ничего достоверно не известно;
• об эпидемиях чумы в Венеции известно много, но ни в воспоминаниях современников, ни в других документах подтверждений легенды нет;
• археологические раскопки на острове не проводились;
• фотографии могил, переполненных скелетами, сделаны на другом острове – Лазаретто. На нём в 2007 году, действительно, раскопали могилы, где, и вправду, похоронено свыше 1500 человек, погибших от чумы;
• экспертам достаточно горсти земли, чтобы определить, есть ли в ней пепел человеческого тела. Но никаких данных о таких анализах местной почвы нет;
• на фото, сделанных на острове, хорошо видны десятки рыболовных сетей, разложенных, видимо, самыми отважными рыбаками.

Продолжение «чумовых» легенд – рассказы о лечебнице с решётками на окнах. Мол, пациентов мучили кошмары, они слышали дикие стоны и видели призраков – души тех, кто не был нормально похоронен. А ещё главврач испытывал здесь запрещённые препараты и зверские методы лечения, вскрывая черепа… В итоге сам спятил и бросился с колокольни. В здании разбросаны обломки непонятных механизмов. По ночам якобы слышен колокольный звон, а призраки буквально толпятся. И вообще это аномальная зона, куда полиция не пускает никого. Что говорят скептики?

• На сотнях фотографий, сделанных туристами и журналистами, нет ни одного зарешёченного окна;
• «странные обломки», скорей всего, остались от кухонного и прачечного оборудования;
• нет ничего странного, что людей с расстроенной психикой мучили галлюцинации – видения и голоса;
• невозможно поверить, что в наше время (1960-е годы) истории о несчастных пациентах и погибшем враче-изувере не привлекли внимания властей, журналистов, родных и близких тех, кого поместили в приют;
• на остров Повеглия Италия, действительно, не ходят рейсовые кораблики и, возможно, есть запрет на его посещение. Но настойчивые и щедрые туристы добирались сюда не раз. Что подтверждают интернет-форумы, граффити на островных строениях и реклама экскурсий сюда, которые можно заказать.

Конечно, всё это вовсе не означает, что в здешней истории нет секретов, и тут не происходит чего-то аномального. Однако непонятными явлениями стоит заняться всерьёз, а не полагаться на «устное народное творчество».

Добро пожаловать в дом призраков?

Пару лет назад Италия задумала уменьшить свой государственный долг, сдав в аренду старинную недвижимость, в том числе и… Повелью. Это задело патриотические чувства итальянцев. «ВКонтакте» появилась группа, которая под лозунгом Poveglia per tutti («Повелья для всех») начала сбор средств на выкуп аренды. На онлайновом аукционе группу обошёл итальянский бизнесмен Луиджи Бруньяро. На 99 лет он стал собственником легендарного острова, заплатив за него 513 000 евро. «Я не хотел, чтобы его выкупили иностранцы, – заявил он. – Рассчитываю сделать его открытым и привлекательным для венецианцев и наших гостей».

Новый хозяин решил превратить ветхие здания в люксовый отель, обустроить отдых. Смысл в этом плане есть. Здесь сохранились памятники истории, отсюда открываются роскошные виды на лагуну. Ну, а главное – ореол тайны, который издавна окружает остров. Волнующие легенды только украшают туристический объект. Любители острых ощущений и всего непознанного есть во всём мире. Почему бы их не пригласить сюда? Как сложится судьба Повельи, пока неясно. Арендатор готов вложить в проект 20 млн. евро. Но в 2015 году Бруньяро избрали на пост мэра Венеции. Так что, сейчас у него хватает неотложных дел и забот. Италия ждёт – найдётся ли среди них местечко для таинственной Повельи?

Венецианская маска - традиционный символ ежегодного Венецианского карнаваа. Маски использовались и в повседневной жизни с целью скрыть лицо. Это служило самым разнообразным целям: от романтических встреч до преступлений. Последние привели к запрету ношения масок вне карнавала незадолго до конца Венецианской республики.

Виды масок

Многие маски карнавала – это варианты масок итальянской комедии дель арте, особого вида уличного театрального представления. К ним относятся Арлекин, Коломбина, Педролино, Пульчинелла и другие персонажи, каждый из которых отличался определенным характером, стилем поведения и манерой одеваться. К классическим маскам, не связанным с театром, относятся Баута, Венецианская дама, Кот, Доктор Чумы и Вольто. Ниже даны краткие их описания.

Баута

Одна из самых популярных венецианских масок. Она появилась в 17 столетии и служила эффективным прикрытием для представителей любого сословия и пола. Несмотря на свой жутковатый вид, пользовалась особой любовью народа, который носил ее в сочетании с длинным черным плащом, скрывающим фигуру, и треугольной шляпой - tricorno . Происхождение названия неизвестно (по одной из версий, оно связано с итальянским словом “ bau ” или “ babau ”, обозначающим вымышленное чудище, которым пугали маленьких детей (что-то вроде нашего Бабая или Буки). Баута считалась идеальной маской и для высокопоставленных особ, которые любили анонимно ходить «в народ». Интересно, что нижняя часть ее была устроена таким образом, что человек мог есть и пить, не обнажая лица. Баута обладала еще одним преимуществом: благодаря специфической форме, голос человека менялся, позволяя оставаться неузнаваемым. Одна из разновидностей этой маски называется “Bauta Casanova”, и отличается от классической Баута наличием tricorno.

Коломбина

Полумаска, часто украшается золотом, хрусталём, серебром и перьями. Маска была частью образа одноимённой актрисы в комедии дель арте. Согласно легенде, актриса была настолько красива, что не пожелала скрывать лицо, и специально для неё создали маску, закрывающую лишь часть лица.

Моретта

Овальная маска из чёрного бархата, изобретена во Франции.

Венецианская Дама (Dama di Venezia)

очень элегантная и изысканная маска, изображающая знатную венецианскую красавицу эпохи Тициана - нарядную, увешанную драгоценностями, с замысловато уложенными волосами. У Дамы есть несколько разновидностей: Либерти, Валери, Саломея, Фантазия и др.

Кот (Gatto)

Кошек в Венеции было мало, поэтому к ним относились уважительно, и даже посвятили одну из карнавальных масок. Существовала легенда о том, как некий человек из Китая приехал сюда без гроша, но с котом. Кот, даром что был стар и дряхл, переловил всех дворцовых мышей, чем несказанно удивил и обрадовал дожа. Животное осталось в Венеции, а китаец вернулся на родину богачом. Один из его состоятельных соседей решил, что раз в Европе даже за никчемное животное платят такие деньги, то за драгоценные шелка отвалят вообще немеряно. Сказано – сделано. Когда купец прибыл с грузом в Венецию, дож пришел в такой восторг от тканей, что предложил отдать за них самое ценное, что у него есть. Торговец согласился. Так бедный старенький кот опять оказался в Китае.

Вольто (Volto)

Также известна под названием Гражданин (Citizen), поскольку ее носили в дозволенные дни рядовые горожане. Вольто – наиболее нейтральная из всех масок, копирующая классическую форму человеческого лица. Она крепилась к голове лентами (у некоторых вольто вместо тесемок на подбородке имелась ручка).

(Medico della Peste) или более известный образ "Доктор чума"

В старину одним из самых страшных бедствий для Венеции была чума, которая посещала город несколько раз и уничтожала огромное количество жизней. Маску Medico della Peste в обычное время не носили, но во время эпидемии ее надевали доктора, посещая пациентов. В ее длинный клювообразный нос помещали различные ароматические масла и другие вещества - считалось, что они предохраняют от заражения чумой. Поверх одежды врач носил темный длинный плащ из льняной или вощеной материи, из-за чего изрядно походил на зловещую птицу, а в руке держал специальную палку – чтобы не прикасаться к зачумленному руками.

Самое неприятное, нельзя фотографировать маски в магазинах Венеции. И все это впечатление и многообразие многие туристы пытаются передавать фотографируя через стекло витрины. Нам повезло больше. Решив купить добротное количество масок, нам позволили отвести душу.

Маски продают везде. Это символ, это классный сувенир, но интересней всего лишь не в многих магазинах - мастерских, где по крайне мере можно увидеть как художник делает последние штрихи.

В свое время маски использовались с целью скрыть лицо, когда начиная от простых людей и заканчивая известными особами народ хотел перемещаться неузнаваемым. Став таким образом символом Венецианского карнавала.

Маски делаются в основном из папье-маше и кожи, хотя носить такие маски долго достаточно некомфортно. Самый удобный вариант - маска закрепленная на палочке.

Многие знают маски в виде длинного птичьего клюва. Во время чумы обычно доктора носили такие маски вкладывая в клюв специальные травы, пытаясь таким образом не заразиться от больного, при этом носили черные плащи.

Особую любовь и уважение многие ассоциируют именно с карнавальными масками.

Основные темы в украшении - музыкальные ноты, карты...

Кстати застать мастера за работой не так просто, а сфотографировать еще сложнее...

«Коломбина» - полумаска, часто украшается золотом, серебром, хрусталём и перьями. Маска была частью образа одноимённой актрисы в комедии дель арте. Согласно легенде, актриса была настолько красива, что не пожелала скрывать лицо, и специально для неё создали маску, закрывающую лишь часть лица: