Здравствуйте, любознательные читатели!

Сегодня вы узнаете про тувинские обычаи и традиции. Тувинцы – это самобытный народ, который стал жить в составе российского государства в начале прошлого века. Сами себя они называют «тыва».

Географическое положение и занятость населения

Существуют два равноценных названия в наше время: Республика Тува и Республика Тыва. В её столице – Кызыле – находится географический центр Азии, что символизирует памятник на берегу Енисея.

Памятник — центр Азии

Тыва расположена у истоков этой реки. Её территория в большей части гористая, покрытая лесами, и только пятая часть Тывы – это равнины и степи. Это повлияло на занятия местных жителей, проживающих в её разных частях.

Этнически они делятся на западных и восточных тувинцев, последних ещё называют «тоджинцы». Тоджинцы занимаются охотой и оленеводством. Западные тувинцы занимаются кочевым животноводством. Приоритет отдаётся овцам, лошадям, козам, верблюдам.

Религия

Тува является единственным буддийским уголком, где разговаривают на языке, принадлежащем к тюркской языковой группе – тувинском.

Сложилась тут в XVIII-XIX веках. Но первое появление буддийского учения датируется ещё VIII-IX столетием, временем существования Уйгурского каганата.

До этого местной религией был шаманизм. Он существует и в настоящее время, параллельно с буддизмом. Обе религии существенно повлияли друг на друга.

Примером такого синтеза может служить религиозная служба, проводимая каждый год во дворе хурээ (так называются местные храмы) под названием Цам.

Это событие можно назвать мистерией, навеянной древними шаманскими камланиями. , в красочных масках и одеждах, в ритуальных танцах изображают присутствие Будды на земле и отгоняют злых духов от богомольцев.

Они могут импровизировать, разговаривать со зрителями, или, наоборот, изображать требуемый сюжет при помощи пантомимы. Зрелище бывает посвящено почитаемому буддийскому персонажу или религиозному событию.

И буддизм, и шаманизм сильно повлияли на местные обряды и обычаи и на жизнь в целом. Люди также обращаются к шаманам и ламам как к искусным врачевателям.

Тувинцы и природа

Особенностью тувинского менталитета является то, что они считают себя неотъемлемой частью природы и верят, что всё вокруг происходит в результате взаимодействия различных духов. Благополучие человека, по их представлениям, зависит от благоволения Неба и высших божеств.

Особое отношение у них к деревьям, особенно необычным, например, сросшимся. На такие деревья вешаются ленты, называющиеся чалама, и другие подношения. Возле них нельзя шуметь, трогать и забирать то, что висит на ветвях.

Несмотря на то, что тувинцы первоклассные охотники, они никогда не трогают животных с детёнышами, так как верят, что если такое произойдёт, то непременно случится что-то плохое с их собственными детьми.

Также трепетное отношение у местных жителей к воде и огню. Источники воды не загрязняются, а огню приносятся жертвоприношения.

Отношение к детям

А дети для них – главная ценность. Интересно, что высшим проявлением нежности к малышу считаются не поцелуи, а...обнюхивание! На третий или седьмой день после рождения для ребёнка устраивается праздник Первой колыбели.

До этого момента малыш не разлучается с матерью и спит вместе с ней. Он омывается святой водой с можжевельником и занимает своё новое спальное место.

Его пуповина в специальном мешочке подвешивается у изголовья и служит оберегом до тех пор, пока маленький не вырастет из колыбели.

Во время перекладывания младенца все женщины поют обрядовую песню, чтобы он не тревожился. Такой обряд помогает освободиться матери и ребёнку от всего нечистого, что есть, по местным представлениям, в родах.

Так как детей в семье, как правило, больше одного, то колыбель после этого переходит к следующему ребёнку. Если необходима новая люлька, то её изготавливают родственники по женской линии. Делается она из бересты.

А в три года, считая и то время, которое малыш провёл в утробе матери, ему первый раз стригут волосы. Взрослые преподносят ему щедрые дары в виде скота, одежды, а дети развлекают плачущего малыша песнями, танцами, играми. Так происходит переход от младенчества к детству.

Быть бездетным считается самым большим несчастьем по местным поверьям. В воспитании детей многодетным семьям помогают бездетные пары.

Свадьба

Свадьба у тувинцев являлась ярким народным обрядом. Начиналась она со сговора или сватовства. Родственники жениха приезжали к родителям невесты с дарами.

Если семья невесты их принимала, то жених был среди присутствующих в следующий визит. С этого приезда начинался особый этап во взаимоотношениях будущих супругов, который назывался тухтеп, то есть закрепление достигнутых договорённостей.

Родители занимались подготовкой для невесты новой одежды, обуви, украшений, которые ей предстояло надеть на свадьбе, а также юрты. В будущем это являлось личной собственностью невесты, а не приданым. Кроме того, ей выделялось несколько голов скота.

Невесте было разрешено у себя встречаться с суженым, что в народе называлось «оценивать мощь жениха». В результате этих встреч она могла и забеременеть, и родить до бракосочетания.

Когда подходила назначенная дата свадьбы, невеста переезжала в аал жениха, и устраивалось гуляние. Затем молодые поселялись в юрту, которую невеста привозила с собой, и жили там всю жизнь.

Шагаа

Самый главный праздник у тувинцев – это Шагаа, тувинский Новый год. Он отмечается в феврале или марте. Накануне его наступления проходят спортивные соревнования по стрельбе из лука, национальной борьбе хуреш, хождению на лыжах.

Во всех храмах с вечера и почти до утра проводятся праздничные богослужения, в столице в них участвует и Камбы-лама, духовный лидер тувинцев.

Камбы-лама, духовный лидер Тувы

А как только рассветёт, проводится обряд Сан-сарылы. Его проводят как шаманы, так и ламы. Разжигается традиционный костёр, так как Огонь приходится младшим братом Солнцу, и ему приносятся жертвы: кладут в огонь мясо и сладости.

Также читают священные писания и просят удачи и благоденствия своему народу. Присутствовать при этом разрешено лишь мужчинам и мальчикам старше девяти лет.

Наадым

Наадым – праздник животноводов, празднуемый в середине августа. У него тысячелетняя история. В древности во время этого праздника делали подношения духам местности и предков, которые охраняли данную территорию.

Теперь, кроме традиционных состязаний в борьбе хуреш и стрельбе из лука, во время праздника проводятся конкурсы на лучшую юрту, национальный костюм, конскую сбрую и поднятие тяжёлых камней.

Во время празднования Наадыма уже около десяти лет в республике проводится Международный фестиваль войлока. На него собираются не только местные умельцы, но и:

• хакасы,
• буряты,
• башкиры,
• казахи,
• кыргызы,
• монголы,
• жители Алтая и близлежащих сибирских областей России.

В условиях лютой зимы, когда -40◦ — это обычное дело, а иногда морозы доходят и до -60◦, теплоизоляционные свойства войлока имеют решающее значение. Из него изготовляют юрты, матрасы, внутренние чулки и стельки обуви и даже бижутерию.

Всё это, а также и другие предметы декоративно-прикладного искусства, продаётся на фестивале. Мастера обмениваются опытом, узнают о новых техниках изготовления изделий, проводят мастер-классы по украшению войлочных изделий, чтобы обогатить и развивать традиционное ремесло их предков.

Известный этнолог из Венгрии, Иштван Видак, мастерски овладевший войлокованием, так оценил кропотливое изготовление войлочного полотна:

Чтобы делать войлок, не нужно ничего, кроме рук человека и шерсти. Правда, нужно еще очень много труда .

Фестиваль Устуу-Хурээ

Устуу-Хурээ – это духовный центр Тывы. Построен этот монастырь был ещё в начале XX столетия.

В советское время буддизм в Тыве подвергался гонениям и находился в упадке. Были предприняты попытки разрушить и главный её храм. Всё же глинобитные стены Цогчена – основного здания – устояли.

В 1999 году было решено восстановить храм. Для этого Игорь Дулуш, заслуженный деятель искусств республики Тыва, подал идею провести международный фестиваль живой музыки и веры, чтобы собранные средства пошли на восстановление духовной святыни тувинского народа.

В 2008 году рядом с полуразрушенными стенами храма начали возводить новое здание при поддержке российского государственного деятеля С. Шойгу, который тоже родом из Тывы. Строительство было завершено в 2012 году.

Посвящённый святыне фестиваль проводится ежегодно. В нём может принять участие всякий артист или музыкальная группа любого жанра и стиля на конкурсной основе.

Празднество состоит из двух частей. Часть, посвящённая вере, открывает фестиваль яркой карнавальной процессией Цам, которая шествует по улицам города и далее заходит в два буддийских монастыря. В шествии участвуют и артисты, и зрители.

Музыкальная часть состоит из четырёх ежедневных концертов. В конце проводится грандиозный гала-концерт победителей и в ночное время – джем-сешн, когда музыканты могут поимпровизировать индивидуально или вместе по поводу предмета их встречи.

Заключение

Тувинцы – это удивительный народ с трудолюбивым характером. Местная земля богата достопримечательностями и природными чудесами, которые неизменно привлекают сюда туристов со всего мира.

Одна из следующих статей на блоге будет посвящена отдельно национальной кухне тувинцев.

А сегодня мы на этом остановимся. Будем благодарны вам за рекомендацию статьи в социальных сетях.

Монголия :
31 823 (перепись 2010 г.), в том числе тувинцы 5 169, урянхайцы 26 654)
КНР :
4 000 (оценка 2000 г.)

Язык Расовый тип Родственные народы

Туви́нцы (самоназвание - тыва , множ. число - тывалар ; устар. названия: сойоты , сойоны , урянхайцы , танну-тувинцы , таннутувинцы ) - народ, основное население Тувы (Тывы) .

Численность

Общая численность тувинцев - около 300 тыс. чел.

Этнические группы и родственные народы

Тувинцы делятся на западных (горно-степные районы западной, центральной и южной Тувы), говорящих на центральном и западном диалектах тувинского языка, и восточных, известных как тувинцы-тоджинцы (горно-таёжная часть северо-восточной и юго-восточной Тувы), говорящих на северо-восточном и юго-восточном диалектах (тоджинском языке). Тоджинцы составляют около 5 % тувинцев.

Также тувинцами являются проживающие на территории Монголии урянхайцы(старое название тувинцев), разбитые на несколько этнических групп - урянхайцы-мончак, алтайские и хубсугульские урянхайцы, а также цаатаны .

Проживающие на территории Тофаларии - Нижнеудинского района Иркутской области тофалары , являются осколком тувинского народа, который остался в составе Российской империи после вхождения основной части Тывы в состав Маньчжурской империи в 1757 г. Они испытали значительное административное и культурное (речевое и на уровне быта) влияние со стороны русских завоевателей, вследствие свой малочисленности и оторванности от основной массы тувинцев.

Близкими тувинцам являются сойоты , проживающие в Окинском районе Бурятии . Сейчас сойоты монголизированы, но принимаются меры по возрождению сойотского языка, близкого тувинскому.

История

Древнейшие предки тувинцев - тюркоязычные племена Центральной Азии , проникшие на территорию современной Тувы не позднее середины 1-го тысячелетия и смешавшиеся здесь с кетоязычными , самодийскоязычными и, возможно, индоевропейскими племенами. Большое сходство генетических признаков современных тувинцев и американских индейцев указывает на вполне вероятное участие древних предков тувинцев в начальном этапе заселения Америки .Многие особенности традиционной культуры тувинцев восходят к эпохе ранних кочевников, когда на территории современной Тувы и сопредельных районов Саяно- Алтая обитали сакские племена (VIII -III века до н. э.). В это время на территории Тувы жили люди смешанного европеоидно-монголоидного типа с преобладанием европеоидных черт. От современных европеоидов они отличались значительно более широким лицом. Жившие в то время в Туве племена, имели заметное сходство в оружии, конском снаряжении и образцах искусства со скифами Причерноморья и племенами Казахстана , Саяно-Алтая и Монголии . Их влияние прослеживается в материальной культуре (в формах утвари, одежды и особенно в декоративно-прикладном искусстве). Они перешли к кочевому скотоводству, которое с тех пор стало основным видом хозяйственной деятельности населения Тувы и оставалось таковым вплоть до перехода на оседлость в - гг. В условиях экспансии хунну в конце I тыс. до н. э. в степные районы Тувы вторглись новые скотоводческие кочевые племена, в основной массе отличавшиеся от местного населения скифского времени, но близкие хунну Центральной Азии . Археологические данные убедительно показывают, что с этого времени меняется не только облик материальной культуры местных племен, но и их антропологический тип , который вплотную приближается к центрально-азиатскому типу большой монголоидной расы. Полное соотнесение их с этим типом у известных отечественных антропологов вызывает большое сомнение из-за заметной европеоидной примеси.

Русские купцы, начавшие свою деятельность в Туве с г., до конца -XIX в. безраздельно овладели местным рынком, где вели неэквивалентную натуральную, часто долговую торговлю с возрастающими процентами в зависимости от просрочки уплаты долгов за выданные в кредит товары. Скупщики открыто грабили весьма наивных в торговых делах тувинцев, часто прибегая при взыскании долгов к услугам тувинских чиновников, находившихся у них в долгу, спаиваемых и одариваемых ими же. По подсчетам В. И. Дулова, тувинцы ежегодно продавали 10-15 % своего скота.

Потянувшийся вслед за торговцами поток русских крестьянских переселенцев имел положительное значение в хозяйственном развитии края, существенно влиял на развитие социальных отношений. Переселенцы в Пий-Хеме, Улуг-Хеме , Каа-Хеме , Хемчике и вдоль северного Танну-Ола построили более 20 поселков, деревень и хуторов, освоили тысячи десятин поливных, богарных и иных земель, где выращивалось продовольственное и товарное зерно, велось доходное скотоводческое и мараловодческое хозяйство. Русские населенные пункты размещались там, где имелись тучные поливные и богарные земли, соседствующие с тайгой. Эти земли приобретались иногда путем захвата, иногда сделки между богатым переселенцем и тувинским чиновником.

Поощряемая царскими властями политика создания переселенческогo фонда путем вытеснения тувинцев с их земель вызвала впоследствии острые противоречия между переселенцами и местным насе­лением, отвечавшим на случаи обезземеливания их русскими властями массовой потравой хлебов и сенокосов переселенцев, кражами и yгoнами скота. Попытки властей разобраться в причинах этих явлений и положить им конец ещё более разжигали вражду, так как при рассмотрении жалоб допускалось явное завышение в оценке потерь от потравы и угона и столь же крупные обсчеты при взыскании стоимости причиненного ущерба в пользу пострадавших.

Китайские купцы, появившиеся в крае, затмили дурную славу русских торговцев и даже оттеснили их на задний план. Пользуясь правительственным покровительством, а также поддержкой иностранного капитала (английского, американскогo), китайские торговцы быстро овладели тувинским рынком, потеснив русскую торговлю. За короткое время посредством неслыханного надувательства, ростовщичества и внешнеэкономического принуждения они присвоили огромное количество скота и многих продуктов apaтскогo хозяйства, способствовали массовому разорению аратов, деградации экономики Тувы, чем ускорили падение режима Цинов в крае.

В период господства Цинов разрозненные, экономически и политически слабо связанные между собой родственно-язычные племена, ранее кочевавшие на пространствах от Алтая до Прихубсугулья, Минусинской котловины до Больших озёр и бассейна р. Хомду (Кобдо) Северо-Западной Монгoлии, сосредоточились на современной территории Тувы , за исключением районов Больших озёр и Прихубсугулья, образовав тувинскую народность, имеющую развивающуюся самобытную культуру на основе единого тувинского языка .

Отношения трех государств (России, Монголии и Китая) в связи с Урянхайским вопросом сплелись в новый узел противоречий, определивших для тувинского народа извилистый путь к свободе и национальной независимости, потребовавший в дальнейшем немало жертв и упорства .

В целом, хочется отметить, что главное влияние на этногенез тувинцев оказали тюркские племена, расселившиеся в тувинских степях. В середине VIII века тюркоязычные уйгуры , создавшие в Центральной Азии мощный племенной союз - Уйгурский каганат , сокрушили Тюркский каганат , завоевав его территории, включая Туву. Часть уйгурских племён, постепенно смешавшись с местными племенами, оказала решающее влияние на формирование их языка . Потомки уйгуров-завоевателей жили в западной Туве вплоть до XX века (возможно, к ним относятся некоторые родовые группы, ныне населяющие юго-восточную и северо-западную Туву). Енисейские кыргызы , населявшие Минусинскую котловину , в IX веке подчинили уйгуров . Позднее проникшие в Туву племена кыргызов полностью ассимилировались в среде местного населения. В XIII -XIV веках в Туву переселилось несколько монгольских племён, постепенно ассимилированных местным населением. Под воздействием монгольских племён сложился характерный и для современных тувинцев центрально-азиатский монголоидный расовый тип. В конце I тыс. н. э. в горно-таежную восточную часть Тувы - в Саяны (нынешний Тоджинский кожуун), заселенные ранее самодийскими , кетоязычными и, возможно, тунгусскими племенами, проникли тюркоязычные племена туба (дубо в китайских источниках), родственные уйгурам . К XIX веку все нетюркские обитатели Восточной Тувы были полностью тюркизированы, а этноним туба (Тыва ) стал общим самоназванием всех тувинцев. С конца XVI века Тува находилась в составе монгольского государства алтынханов , просуществовавшего до 2-й половины XVII века . В середине XVIII века Тува была подчинена маньчжурской династией Китая , управлявшей Тувой до . В этот период завершилось формирование тувинской народности. В Тува (русское название - Урянхайский край) была принята под протекторат России . 14 августа 1921 была провозглашена Народная Республика Танну-Тува . С она стала называться Тувинской Народной Республикой. 13 октября 1944 республика была присоединена к СССР и включена в Российскую Федерацию как автономная область , в была преобразована в Тувинскую АССР, с - Республика Тува , с - Республика Тыва .

Материальная культура

Традиционная кухня

Из традиционной кухни можно выделить блюдо, называемое тувинцами «Изиг-хан». Буквально переводится как «Горячая кровь». Для приготовления режут барана.

Известные личности

• Шойгу Сергей Кужугетович - министр обороны Российской Федерации (с 6 ноября 2012 года), бывший губернатор Московской области , бывший глава МЧС России .
• Хомушку Чургуй-оол Намгаевич - Герой Советского Союза
• Максим Монгужукович Мунзук - советский тувинский актёр, один из основателей тувинского национального музыкально-драматического театра.
• Тока Салчак Калбакхорекович - тувинский советский государственный деятель и писатель. Герой Социалистического Труда (). Лауреат Сталинской премии третьей степени ().
• Ооржак Шериг-оол Дизижикович - глава

Немцы во время Великой Отечественной войны называли тувинцев «Der Schwarze Tod» — «Чёрная Смерть». Тувинцы стояли насмерть даже при явном превосходстве противника, пленных не брали.

"Это наша война!"

Тувинская народная республика стала частью Советского Союза уже во время войны, 17 августа 1944 года. Летом 1941 года Тува де-юре была самостоятельным государством. В августе 1921 года оттуда были изгнаны белогвардейские отряды Колчака и Унгерна. Столицей республики стал бывший Белоцарск, переименованный в Кызыл (Красный город). Советские войска были выведены из Тувы к 1923 году, но СССР продолжал оказывать Туве посильную помощь, не претендуя при этом на её независимость. Принято говорить, что первой поддержку СССР в войне оказала Великобритания, однако это не так. Тува объявила войну Германии и её союзникам 22 июня 1941 года, за 11 часов до исторического заявления Черчилля по радио. В Туве сразу же началась мобилизация, республика заявила о готовности отправить свою армию на фронт. 38 тысяч тувинских аратов в письме Иосифу Сталину заявили: «Мы вместе. Это и наша война». По поводу объявления Тувой войны Германии есть историческая легенда, что когда об этом узнал Гитлер, то его это позабавило, он даже не удосужился найти эту республику на карте. А зря.

Все для фронта!

Сразу после начала войны Тува передала Москве золотой запас (около 30 миллионов рублей) и всю добычу тувинского золота (10-11 миллионов рублей ежегодно). Тувинцы действительно приняли войну как свою. Об этом свидетельствует тот объем помощи, который небогатая республика предоставила фронту. С июня 1941 по октябрь 1944 Тува поставила для нужд Красной Армии 50000 боевых коней, 750000 голов скота. Каждая тувинская семья отдала фронту от 10 до 100 голов скота. Тувинцы же в прямом смысле поставили Красную армию на лыжи, поставив на фронт 52000 пар лыж. Премьер-министр Тувы Сарык-Донгак Чимба в своем дневнике написал: «извели весь березняк рядом с Кызылом». Кроме этого, тувинцы отправили 12000 полушубков, 19000 пар рукавиц, 16000 пар валенок, 70000 тонн овечьей шерсти, 400 тонн мяса, топлёного масла и муки, телеги, сани, упряжь и другие товары на общую сумму около 66,5 миллионов рублей. В помощь СССР араты собрали 5 эшелонов подарков на сумму более 10 миллионов тувинских акша (курс 1 акша - 3 рубля 50 коп), продуктов для госпиталей на 200000 акша. По советским экспертным оценкам, представленным, например, в книге «СССР и иностранные государства в 1941-1945 годах», совокупные поставки Монголии и Тувы СССР в 1941-1942 годах по объему были только на 35% меньше, чем общий объем западных союзнических поставок в те годы в СССР - то есть из США, Канады, Великобритании, Австралии, Южнофриканского союза, Австралии и Новой Зеландии вместе взятых.

«Черная смерть»

Первые тувинские добровольцы (около 200 человек) вступили в ряды Красной армии в мае 1943 года. После недолгого обучения, они были зачислены в 25-й отдельный танковый полк (с февраля 1944 года он был в составе 52-й армии 2-го Украинского фронта). Этот полк воевал на территории Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии. В сентябре 1943 года вторую группу добровольцев-кавалеристов (206 человек) зачислили, после обучения во Владимирской области, в состав 8-й кавалерийской дивизии. Кавдивизия принимала участие в рейдах по тылам противника на западе Украины. После боя под Дуражно в январе 1944 года немцы стали называть тувинцев «Der Schwarze Tod» - «Чёрная Смерть». Пленный немецкий офицер Г. Ремке во время допроса сказал, что вверенные ему солдаты «подсознательно восприняли этих варваров (тувинцев) как полчища Аттилы» и потеряли всякую боеспособность... Здесь нужно сказать о том, что первые тувинские добровольцы представляли из себя типичную национальную часть, они были одеты в национальные костюмы, носили амулеты. Только в начале 1944 года советское командование попросило тувинских воинов отправить свои «предметы буддистского и шаманского культа» на Родину. Тувинцы сражались храбро. Командование 8-й Гвардейской кавалерийской дивизии писало тувинскому правительству: «... при явном превосходстве противника, тувинцы стояли насмерть. Так в боях под деревней Сурмиче 10 пулемётчиков во главе с командиром отделения Донгур-Кызыл и расчёт противотанковых ружей во главе с Дажы-Серен в этом бою погибли, но ни на шаг не отошли, сражаясь до последнего патрона. Свыше 100 вражеских трупов было насчитано перед горсткой храбрецов, павших смертью героев. Они погибли, но там, где стояли сыны вашей Родины, враг не прошёл...». Эскадрон тувинских добровольцев освободил 80 западноукраинских населённых пунктов.

Тувинские герои

Из 80000-тысячного населения Тувинской республики в Великой Отечественной войне приняли участие около 8000 воинов-тувинцев. 67 бойцов и командиров были награждены орденами и медалями СССР. Около 20 из них стали кавалерами ордена Славы, до 5500 тувинских воинов были награждены другими орденами и медалями Советского Союза и Тувинской республики. Двум тувинцам было присвоено звание Героя Советского Союза - Хомушку Чургуй-оол и Тюлюш Кечил-оол.

Бурятия Бурятия :
909

Кемеровская область Кемеровская область :
721

Москва Москва :
682

Приморский край Приморский край :
630

Алтайский край Алтайский край :
539

Хабаровский край Хабаровский край :
398

Омская область Омская область :
347

Амурская область Амурская область :
313

Якутия Якутия :
204

Республика Алтай Республика Алтай :
158

Монголия Монголия :(перепись 2010 г.)тувинцы 5 169

КНР КНР :
4 000 (оценка 2000 г.) Язык тувинский , русский (в России), монгольский (в Монголии) Религия буддизм , шаманизм , а также их смесь Родственные народы якуты , хакасы

Детская тувинская национальная одежда

Туви́нцы (самоназвание - тыва , множ. число - тывалар ; устар. названия: сойоны , урянхайцы , танну-тувинцы , таннутувинцы ) - тюркский народ, коренное население Тывы (Тувы) .

Название

Название тувинского народа «тыва» упоминается в летописях Суйской (581-618 гг.) и Танской (618-907 гг.) династий Китая в форме дубо, тубо и тупо . Также название «туба» упоминается в 239-ом параграфе Сокровенного сказания монголов . В более ранний период они были известны под названием урянхайцы (XVII-XVIII вв), в более поздний (XIX- начало XX в.) - сойоты . По поводу других этнонимов - урянхи, уряихаты, урянхайцы, сояны, сойоны, сойоты - в целом можно утверждать, что такое название им дали соседние народы, а для самих тувинцев эти этнонимы нехарактерны .

Примечательным событием является появление в русских документах самоназвания «тувинцы», которым именовали себя все Саянские племена. Наряду с ним употреблялось другое название - «сойоты », То есть по-монгольски «саянцы», «сойоны». Тождество этнонимов «тувинцы» и «сойоты» не подлежит никакому сомнению, поскольку, как справедливо утверждает Б. О. Долгих, этноним «тувинцы» образован из самоназвания и является общим для всех саянских племен. Не случайно именно на землях Прибайкалья, Хубсугула и Восточной Тувы , где кочевали в VI-VIII вв. ранние предки тувинцев - племена тубо, теленгиты, токуз-огузы, шивэи из конфедерации теле, русские встретились с племенами, называвшими себя тувинцами. Этноним «Тыва», фиксируется в русских документах г., свидетельствуя о существовании тувинской народности. Вполне возможно, что данное самоназвание бытовало в среде тувинских племен ещё задолго до появления русских землепроходцев у Байкала . Однако для полной консолидации тувинских племен ещё не было объективных условий.

Численность

Общая численность тувинцев - около 300 тыс. чел.

Численность по данным всесоюзных и всероссийских переписей (1959-2010)

	Перепись 1959 года	Перепись 1970 года	Перепись 1979 года	Перепись 1989 года	Перепись 2002 года	Перепись 2010 года
СССР	100 145	↗ 139 338	↗ 166 082	↗ 206 629
РСФСР /Российская Федерация в том числе в Тувинской АО / Тувинской АССР / Республике Тыве	99 864 97 996	↗ 139 013 ↗ 135 306	↗ 165 426 ↗ 161 888	↗ 206 160 ↗ 198 448	↗ 243 422 ↗ 235 313	↗ 263 934 ↗ 249 299

Культура тувинцев

Пожилая активистка из села Кызыл-Даг Бай-Тайгинского кожууна Республики Тыва в привычной для нее одежде

Борцы-победители и девушки-дангына во время Наадыма-2016

Из культурной жизни в Тыве популярны:

• родной язык и литература – почти каждый прекрасно говорит на тувинском языке ;
• тувинское горловое пение – самые техничные мастера в Тыве, они поражают разнообразием всех стилей "хөөмея" : каргыраа, хөректээр, хөөмей, сыгыт, борбаңнадыр, эзеңгилээр, хову каргыраазы и т.д.;
• праздник животноводов "Наадым" – самое важное мероприятие в Тыве, проводится в конце лета;
• "Шагаа", новый год по лунному календарю, – праздник встречи нового года;
• борьба "Хүреш";
• конкурсы красоты "Даңгына" (среди девушек) и конкурсы мужества "Тажы" (среди парней);
• традиционная тувинская национальная одежда и её современные варианты;
• скачки на лошадях;
• шахматы (обычно шахматы с национальными фигурками);
• камнерезное искусство;
• почет к добровольцам Великой Отечественной Войны тувинцам-фронтовикам – сейчас в центре г. Кызыла строится памятник фронтовикам ВОВ тувинцам-добровольцам;
• традиционное бережное отношение к природе;
• традиционный уклад жизни;
• и т.д.

Борьба "Хуреш"

Торжественный спуск флагов на победителем наадымного турнира среди юниоров. 2016

Тувинцы, где бы ни были, всегда борются – проводят соревнования среди парней по хурешу (тув. хүреш ). В Тыве, благодаря работе ведущих борцов и Федерации национальной борьбы "Хуреш", в настоящее время ежемесячно проводятся соревнования республиканского уровня, где измеряются рейтинги и даются борцовские титулы. Главным из этих соревнований является турнир во время праздника Наадым, где все борцы поделены на 2 категории: до 18 лет включительно, 19 и старше.

Национальная одежда

Девушки-дангына во время Наадыма, 2016

Национальная одежда сейчас очень востребована в Тыве – носят на праздниках, на различных традиционных соревнованиях (хуреш, стрельба из лука, конные скачки, и т.д.), на конкурсах красоты и мужества, при получении дипломов, на свадьбах и в обычные дни.

Современную национальную одежду можно купить во всех крупных торговых центрах Кызыла, многие сами шьют.

Студенты за пределами Тывы постоянно проводят конкурсы красоты и мужества "Тажы биле Даңгына" (с тувинского "Принц и Принцесса" ) – красочное мероприятие студенческой жизни, где могут участвовать студенты из представителей всех народов Республики Тыва.

Этнические группы и родственные народы

Родо-племенное деление

Тувинцы Республики Тува

Тувинцы делятся на западных (горно-степные районы западной, центральной и южной Тувы), говорящих на центральном и западном диалектах тувинского языка, и восточных, известных как тувинцы-тоджинцы (горно-таёжная часть северо-восточной и юго-восточной Тувы), говорящих на северо-восточном и юго-восточном диалектах (тоджинском языке). Тоджинцы составляют около 5 % тувинцев.

Тофалары

Проживающие на территории Тофаларии - Нижнеудинского района Иркутской области тофалары , являются осколком тувинского народа, который остался в составе Российской империи после вхождения основной части Тывы в состав Китайской империи в 1757 г. Они испытали значительное административное и культурное (речевое и на уровне быта) влияние со стороны русских, вследствие своей малочисленности и оторванности от основной массы тувинцев .

Сойоты

Близкими тувинцам являются сойоты , проживающие в Окинском районе Бурятии . Сейчас сойоты монголизированы, но принимаются меры по возрождению сойотского языка, близкого тувинскому .

Тувинцы в Монголии

Также тувинцами являются проживающие на территории Монголии урянхайцы-мончак и цаатаны . В своей общей массе, тувинцы в Монголии проживают в Баян-Улэгейском районе, Увс, Сэлэнгэ и Ховдинском.

Тувинцы-мончак

Тувинцы-мончак (урянхайцы-мончак) пришли в Монголию в середине 19 века из Тувы.

Цаатаны

Цаатаны проживают на северо-западе Монголии в Дархадской котловине. Преимущественно занимаются оленеводством . Живут в традиционных жилищах - урц (чум) - круглый год.

Тувинцы в Китае

Следует заметить, что преобладание в антропологическом типе местных жителей монголоидных черт исследователи связывают именно с периодом вторжения в Туву III веке до н. э. хуннов , которые постепенно смешавшись с местным населением, повлияли не только на язык, но и внешний облик последних .

Главное влияние на этногенез тувинцев оказали тюркские племена, расселившиеся в тувинских степях. В середине VIII века тюркоязычные уйгуры , создавшие в Центральной Азии мощный племенной союз, Уйгурский каганат , сокрушили Тюркский каганат , завоевав его территории, включая Туву. Часть уйгурских племён, постепенно смешавшись с местными племенами, оказала решающее влияние на формирование их языка . Потомки уйгуров-завоевателей жили в западной Туве вплоть до XX века (возможно, к ним относятся некоторые родовые группы, ныне населяющие юго-восточную и северо-западную Туву). Енисейские кыргызы , населявшие Минусинскую котловину , в IX веке подчинили уйгуров . Позднее проникшие в Туву племена кыргызов полностью ассимилировались в среде местного населения.

О принадлежности тубинцев в прошлом к самодийскоязычной группе народов свидетельствует сам этноним «туба». Георги , конечно, неправ, полагая, что тубинцы получили своё наименование от названия реки Тубы . Напротив, река эта получила название Тубы от русских именно потому, что по ней жили тубинцы. Известно, что раньше, в XVII веке, эта река именовалась Упсой. Этноним «туба» является не случайным, а, напротив, древним этническим термином, который впервые стал известен ещё по китайским летописным хроникам в форме «дубо» и в V веке в летописи Вэйской династии он встречается в качестве названия одного из поколений гаогюйцев-теле. В летописи Танской династии (618-907) это поколение Дубо отнесено к древним тюркам-тугю, причём к «лыжным тугю», к лесным обитателям, являвшимся восточными соседями хагясов китайских летописей, которых принято отождествлять с древними енисейскими киргизами . Приведём это место по уточнённому переводу: "Реки все текут на северо-восток. Пройдя это государство, соединяются, и на севере входят в море (то есть озеро Косогол , как и отмечает переводчик Иакинф). На востоке достигают (говорится о путешественнике) трёх поколений цзюэ Мума (мума значит буквально: деревянные лошади, то есть лыжи) или лыжных тупо; называются Дубо, Милегэ и Эчжн. Их старшины все являются Ся-цзинь (Гиегины в транскрипции Иакинфа). «Берёзовую корою покрываются дома. Много хороших лошадей. Обычно ездят на деревянных лошадях (мума), бегая по льду. Досками подпирают (подставляют) ноги; если на кривое дерево (палку) упереть подмышку, то внезапно с силою устремляются на 100 шагов». Летопись сохранила краткое, но выразительное описание быта Дубо: «Разделялось на три аймака, из коих каждый управлялся своим начальником. Они не знали годовых времён (не имели календаря): жили в шалашах из травы; ни скотоводства, ни землепашества не имели. У них много сараны : собирали её коренья и приготовляли из них кашу. Ловили рыбу, птиц, зверей и употребляли в пищу. Одевались в соболье и оленье платья, а бедные делали одежду из птичьих перьев. При свадьбах богатые давали лошадь, а бедные приносили оленьи кожи и саранные коренья» и т. д. Из этого описания видно, что этноним Дубо относился к таёжным охотничьим племенам, зависимым от тупо, бывшим у них на положении киштьшов. Быт древних Дубо до деталей сходен с бытом охотников-звероловов самодийскоязычных племён Саяно-Алтайского нагорья XVII-XIX веков, разводивших и верхового оленя . Характерно, что именно у таких по образу хозяйства и жизни охотничьих племён горной тайги Саяно-Алтайского нагорья сохранился в качестве самоназвания этноним Дубо в форме «туба». Напомним, что термином «туба» называют себя карагасы -охотники-оленеводы и потребители сараны, затем северо-восточные тувинцы, среди которых особенно тоджинцы являются охотниками-оленеводами и собирателями сараны и северные алтайцы - туба кижи или тубалар - охотники и звероловы.

Общий уровень культуры племён тюкю и наиболее развитых племен теле (уйгуры), этих ранних исторических предков тувинцев, был довольно высоким для тогo времени, о чём свидетельствует наличие у них рунической письменности и общего для всех тюркоязычных племён письменногo языка.

Культура и быт населения Тувы в рассматриваемый период имели общность форм с соседними племенами и народами. Многие их черты сохранились с того времени на протяжении нескольких веков вплоть до нынешнего времени, отражая генетическую связь и преемственность культуры и быта тувинцев с их далёкими историческими предками. Это, например, шаманство , календарь с 12-летним животным циклом , сохранившиеся доселе обычаи, а также целый ряд географических названий древнетюркскогo происхождения и т. д. Вряд ли приходится сомневаться в том, что древнетюркские черты культуры и быта современных тувинцев связаны с непрерывным участием их предков в этногенетических процессах в историческом взаимодействии племён, образовавших тувинскую народность.

Проживавшие на востоке Тувы тумат-монголы (түмэд), чрезвычайно воинственное племя, первыми в 1217 году восстали против монголов, отчаянно дрались с большой армией, посланной Чингисханом. Во время одной из битв был убит опытный полководец Борагул-нойон. После расправы с восставшими в 1218 году монгольские сборщики дани потребовали для своих правителей туматских девушек, что глубоко оскорбило туматов. Вновь вспыхнуло восстание, которое было поддержано енисейскими кыргызами , отказавшимися дать монгольскому командованию войска. Для подавления восстания, охватившего почти всю территорию Тувы, Минусинской котловины и Алтая, Чингисханом была послана большая армия во главе с Джучи. Передовые части армии возглавлял многоопытный Буха-нойон. Войска Джучи, жестоко подавляя восставших, покорили кыргызов, ханьхасов, теляньу, родовые группы хоин и иргэн, лесные племена урасутов, теленгутов, куштеми, обитавших по лесам страны кыргызов, и кем-кемджиутов.

XVII - XVIII века

Тувинские племена, находившиеся под владычеством хотогойтских Алтан-ханов , кочевали не только на территории современной Тувы, но и южнее, вплоть до Кобдо, и восточнее - до озера Хубсугул.

После победы маньчжурских войск над джунгарами тувинские племена раздробились и вошли в состав различных государств. Основная часть их осталась в Джунгарии , неся воинскую повинность; например, в 1716 году тувинские войска в составе армии джунгаров участвовали в рейде в Тибет .

Проникший в Туву в XIII-XIV веках тибетский буддизм при маньчжурах глубоко пустил свои корни в тувинскую почву, сросшись с тувинским шаманизмом, представляющим собой систему древних религиозных верований, в основе которой лежит вера в добрых и злых духов, окружающих человека, населяющих горы, долины леса и воды, небесную сферу и подземный мир, влияющий на жизнь и судьбу каждого человека. Пожалуй, как нигде, в Туве сложился своего рода симбиоз буддизма и шаманизма. Буддийская церковь не стала применять метод насильственного уничтожения шаманизма; наоборот, она, проявляя терпимость к древним верованиям и обрядам тувинцев, причислила к буддийским богам добрых и злых небесных божеств, хозяев-духов рек, гор и лесов. К новогоднему местному празднику «шагаа» буддийские ламы приурочила свой «праздник 16 чудес Будды», во время которого, как и прежде, совершались языческие обряды жертвоприношения. Моление духам-хранителям предшествовало молениям в честь высших буддийских божеств.

XX век

В конце XIX века Россия и её сосед Китай, представлявший собой полуколонию западных держав, были озабочены судьбами сопредельных территорий, приобретенных ими ещё в XVIII веке военным или мирным путём.

В начале XX века в российских деловых кругах был поставлен вопрос о принадлежности Урянхайского края, имеющего исключительно важное для России стратегическое значение. С по 1911 год обстоятельно изучали Урянхай и сопредельные территории военно-разведывательные и научные экспедиции, возглавляемые В. Поповым, Ю. Кушелевым, А. Барановым, В. Родевичем.

Отношения трёх государств (России, Монголии и Китая) в связи с Урянхайским вопросом сплелись в новый узел противоречий, определивших для тувинского народа извилистый путь к свободе и национальной независимости, потребовавший в дальнейшем немало жертв и упорства .

14 августа 1921 года была провозглашена

Аннотация: В работе дается историографический обзор научной литературы по вопросам происхождения и этнической истории тувинцев. Рассматриваются опубликованные труды исследователей дореволюционных, советского и постсоветского времени.

Ключевые слова: этногенез, этническая история, Тува, тувинцы, урянхайцы, сойоты, племя, тюркская группа.

Tuvan’sgenesis. Historical background

Anayban Z. V., Mannay-ool M. H.

Abstract: Article presents a historicogeographical review of the scientific literature regarding the genesis and ethnic history of Tuvan people. Published works of Pre-Soviet, Soviet and Post-Soviet periods have been involved in the review.

Keywords: ethnogenesis, ethnics history, Tuva, Tuvans, Uriankhs, Soyots, tribe, Turkic group.

Вопросы этногенеза современных тувинцев издавна привлекали внимание научное сообщество. Эта проблема нашла отражение в работах как дореволюционных отечественных и иностранных ученых-путешественников, так и современных исследователей. Сложность этой проблемы заключается в том, что ее исследование основано на комплексном привлечении самых различных источников из многих научных дисциплин: истории, археологии, этнографии, антропологии, фольклористики, языкознания.

Тувинцы - титульный этнос Республики Тыва (Тува), расположенной в геофизическом центре Азиатского материка - в верхнем бассейне великой сибирской реки Енисей и имеющей общую площадь около 175,5 тыс. км. По результатам Всероссийской переписи 2002 г. численность населения Тувы составляла 305510 человек, в т. ч. доля тувинцев в общей численности насчитывала более двух третей (77%), русских, второй по численности этнической группы республики - 20,1% , представителей других национальностей - 2,9%. По данным Федеральной службы государственной статистики по Республике Тыва, на начало 2010 г. численность тувинцев в республике заметно возросла и уже достигла 82%, тогда как доля русских и иных этнических групп несколько сократилась - 16,3% и 1,7% соответственно (Социально-экономическое положение Республики Тыва…, 2012: 62). Кроме того, в настоящее время небольшая часть этнических тувинцев проживает в других регионах Российской Федерации, в частности в Красноярском крае (с. Верхнеусинск) и в нескольких ее крупных городах (например, Москва, Санкт-Петербург), а также в Монголии, Китае (Синь-Цзянь - Уйгурский автономный район).

Тувинцы - один из древнейших тюркоязычных народов, населяющих Центральную Азию и Саяно-Алтайское нагорье. Современное название тувинского народа «тыва», «тыва кижи» упоминается в летописях Суйской (581–618 гг.) и Танской (618–907 гг.) династий Китая в форме дубо, тубо и тупо применительно к некоторым племенам, обитавшим в верховьях Енисея и районе озера Хубсугола (История Тувы, 1964: 7). О ближайших исторических предках современных тувинцев «чиках и азах» - есть сведения в рунических памятниках древнетюркского рунического письма (VII–XII вв.). В монгольских, арабо-персидских источниках XIII–XIV вв. также имеются сведения о Туве и ее жителях.

По антропологическому типу тувинцы относятся к монголоидному центральноазиатскому типу североазиатской расы. Восточные тувинцы - тоджинцы - представляют особый тип с примесью центральноазиатского компонента. Специалисты считают, что в качестве самостоятельного языка сформировался к началу Х в. Вместе с тем, и сегодня в нем отмечается специфика отдельных лингвистических групп. В частности, в имеются четыре диалекта: западный, северо-восточный, центральный и юго-восточный (Бичелдей, 2001).

Расположение территории Тувы в географическом центре Азиатского материка накладывало отпечаток на ее отношения с жителями соседних и близлежащих регионов. В частности, она была периферией мощной державы воинственных хунну (II в. до н. э. - I в н. э.), входила в состав раннесредневековых суперэтнополитических государств: Древнетюркского (VI–VIII вв.), Уйгурского (VIII–IX вв.), Древнекыргызского (IX–XII вв.) каганатов и Монгольской империи чингизидов (XIII–XIV вв.) Центральной Азии.

Эти мощные раннефеодальные государства играли выдающуюся роль в истории кочевой цивилизации и этнополитической ситуации Центральной Азии и Саяно-Алтайского региона. Не менее важное значение имело Великое переселение народов: хунну, тюрков, монголов из глубинных степей Центральной Азии в Европу. Под влиянием этих исторических событий происходили глубокие социально-экономические, этнокультурные процессы в Саяно-Алтайском регионе, в том числе на территории современной Тувы. Они оказали определенное воздействие на консолидацию тувинских племен и, в конечном счете, на их формирование в единый этнос. Следует особо заметить, что преобладание в антропологическом типе местных жителей монголоидных черт исследователи связывают именно с периодом вторжения в Туву III в. до н. э. воинственных центральноазиатских племен, родственных гуннам (хунну), которые постепенно смешавшись с местным населением, повлияли не только на язык, но и внешний облик последних.

По мнению ученых-тувиноведов, в конце XIII–XIV вв. этнический состав населения Тувы уже включал в основном те группы, которые приняли участие в формировании тувинского народа - потомков тюрков-тугю, уйгуров, кыргызов, монголов, а также самодийские и кетоязычные племена (Тюркские народы Восточной Сибири, 2008: 23).

В XVI–XVII вв. племена Тувы вошли в центральноазиатское государство Алтынханов. С середины XVIII в. маньчжурская (цинская) династия Китая подчинила и население Тувы, которая была разделена на несколько основных административных единиц - хошунов (районов). Ими управляли тувинские наследственные «князья» - нойоны. Тувинцы входили также в состав ряда других небольших хошунов, управляемых монгольскими князьями, как в самой Туве, так и на территории Монголии, включая Монгольский Алтай. Каждый хошун делился на более мелкие административные единицы - сумоны, а те в свою очередь - на арбаны (десятидворки) (История Тувы, 2001: 218).К началу XX в. на территории Тувы было девять хошунов.

Единое административное управление Тувы в немалой степени способствовало консолидации тувинцев в единую народность, формированию общеэтнического самосознания и самоназвания. Именно в эпоху пребывания племен Тувы в составе маньчжурского Китая в конце XVIII–XIX в. завершилось формирование тувинского этноса. Одним из важных факторов этого процесса было установление административного деления, основанного главным образом не на родовом, а на территориальном принципе, что способствовало стиранию племенных различий. Субэтническую группу в составе тувинцев составляли жители Саян - восточные тувинцы-тоджинцы (Вайнштейн, 1961).Общее этническое самоназвание тувинцев «тыва-кижи» окончательно сложилось к началу XIX в. в процессе консолидации в единый этнос.

В 1911–1913 гг. в Китае произошла Синьхайская революция, в результате которой была свергнута маньчжурская династия Цинь. После этого в Туве начались массовые выступления против китайской администрации и иноземных предпринимателей. В это же время для царской России Тува становится объектом колонизации и хозяйственного освоения. Правительство России, опираясь на переселившихся во второй половине XIX в. русских крестьян и промышленников, стремится подчинить ее российским интересам. В итоге, 18 апреля 1914 г. был подписан правительственный указ о принятии Урянхайского края (прежнее название Тувы) под протекторат России (История Тувы, 2007: 11–12).

Поскольку, как известно, изученность той или иной проблемы в значительной степени зависит от наличия и состояния источников, необходимо отдельно сказать об источниковой базе, используемой в разное время специалистами для исследования проблем этногенеза тувинцев. В этом ряду, прежде всего, следует назвать материалы археологических раскопок. И, как отмечает в своем недавно изданном труде известный российский этнолог С. А. Арутюнов, «для отдаленных от нас во времени эпох, по которым мы не можем располагать никакими прямыми лингвистическими свидетельствами, археологический материал, наряду с палеоантропологическим, остается единственным источником для реконструкции этнической истории населения определенного региона в древности» (Арутюнов, 2012: 53–54). Применительно к названному региону эти источники особенно ценны, поскольку, как известно, тувинцы до недавнего времени не имели не только письменной истории, историографии, но собственной письменности. Хотя их предки использовали древнетюркское руническое письмо (VII–XII вв.), а затем - старомонгольскую письменность. На территории Тувы изучение этих памятников началось еще в 20-х гг. ХХ в.

К используемым ранним письменным источникам относятся китайские династийные хроники. Большой интерес эти источники представляют в свете изучения этногенетических проблем в период раннего средневековья, т. е. в период господства в Центральной Азии и Южной Сибири воинственных хунну, тюрков-тюгю, уйгуров и кыргызов.

Исключительно важное источниковедческое значение для решения проблем этногенеза имеют памятники древнетюркского рунического письма. В них, в частности, встречаются этнонимы и географические названия, являющиеся очень ценным источником для изучения этнического состава, мест обитания и расселения местных племен, входивших в состав Древнетюркского, Уйгурского и Древнекыргызского каганатов. Тува по численности обнаруженных каменных стел с енисейскими руническими надписями занимает одно из первых мест в мире. Здесь найдено более 100 памятников этой письменности.

Важные сведения о тувинских племенах и этнических группах в период господства Чингизхана и его преемников содержат историческая хроника «Сокровенное сказание монголов», «Сборник летописей» выдающегося персидского историка Рашид-ад-Дина и других арабо-персидских и западноевропейских авторов.

Следующую группу письменных источников составляют свидетельства путешественников (отчеты, письма, путевые заметки), а также разного рода сообщения очевидцев, затрагивающие те или иные аспекты этногенеза и этнической истории тувинцев.

В XVIII в. появились первые работы отечественных ученых, в которых специально или попутно рассматривались вопросы про­исхождения тувинцев. Они положили начало так называемой «миграционной теории», согласно которой тувинцы рассматривались лишь как простое ответвление самодийских племен. Среди них следует отметить, прежде всего, труды академика П. С. Палласа, по мнению которого, тувинцы - «остатки самоедов, вытесненных со своих ста­рых мест обитания» (Паллас, 1788: 523–524).

Русский этнограф и натуралист И. Г. Георги тоже сообщает о «племени саят иначе называемых также суйотами пли сойотами», и относит их к самодийцам, что якобы «доказывается их видом, языком и житейскими обычаями» (Георги, 1779: 15). Следует отметить, что данная концепция, высказанная авторитетнейшими учеными, - об этническом родстве тувинцев с самоедами и самодийском этническом компоненте как главной составляющей в этногенезе тувинского народа - в научной среде конца XVIII в. получило широкую поддержку и на протяжении длительного времени не вызывало особых дискуссий.

В 1847 г. в Туве удалось побывать А. М. Кастрену - финскому ученому-языковеду с мировым именем, внесшим большой вклад в финно-угроведение, в изучение самодийских, монгольских, тюркских и палеоазиатских языков. Факты и материалы для своихисследований он черпал не из книг, а добывал в трудных и долгих путешествиях, совершавших по заданию и на средства Петербургской Академии наук (см.: Муравьев, 1961: 56). А. М. Кастрен собрал богатый материал по языкам народов Западной Сибири и считал, что все они так или иначе связаны с самодийской средой. В своих исследованиях он писал, что сойоты действительно говорили на том же наречии, что и минусинские татары-хакасы, но в их языке остались следы, свидетельствующие о том, что часть сойотских племен, несомненно, «самоедского происхождения» (Кастрен, 1860: 402).

Исследователи XIX - начала XX в., особенно те, ко­торые побывали в Туве, ближе подошли к решению от­дельных вопросов этногенеза тувинцев. Так, исследова­тель древностей Сибири Г. И. Спасский впервые правиль­но определил принадлежность тувинцев к тюркоязычным народам на основании записанных им свидетельств тувинцев на Саянах (Спасский, 1820: 146).

Выдающийся тюрколог академик В. В. Радлов после посещения в 1861 г. Западной Тувы пришел к заключению, что тувинцы «говорят на турецком (т. е. тюркском. - З. А., М. М. ) языке», а по происхождению они «представляют смешанную из киргизов, самоедов и енисейских остяков народность» (Радлов, 1907: 14) Кстати сказать, о нелегком труде ученого-исследователя того времени, о трудностях и невзгодах, которые приходилось им преодолевать в процессе сбора полевого материала, красноречиво свидетельствует текст, опубликованный В. В. Радловым в предисловии его монументального труда, посвященном изучению наречий тюркских племен. В частности, он пишет: «Эти тексты, несмотря на их несовершенство, важны в лингвистическом отношении, так как по саянским языкам, сколько мне известно, до сих пор подобных образцов никогда еще издано не было. Собрание этих немногих образцов стоило мне без того уже довольно труда, так как я для этого должен был совершать продолжительные поездки верхом по пустой бездорожной тайге» (Радлов, 1866: 14).

Важные наблюдения и сведения о родоплеменном со­ставе тувинцев имеются в трудах известного географа и путешественника Г. И. Потанина, посетившего Туву в 1876–1879 гг. и высказавшего предположение о том, что тувинцы - «потомки древних уйгуров» (Потанин, 1883: 13). Он также считал, что некоторые монгольские группы являются омонголившимися тюрками. Так, в своей монографии «Очерки Северо-Западной Монголии» он отмечает: «В средней части Монгольского Алтая находится Халхасский хошун Тачжи-Урянхай, теперь это настоящие монголы, но имя хошуна вполне совпадает с именем урянхайского поколения Тачжи-Урянхай. Не было ли то тюркское поколение, впоследствии омонголившееся, но удержавшее свое имя?» (там же: 654). Потанин также считал, что «дархаты, по-видимому, не что иное, как омонголившиеся урянхайцы, таких же омонголившихся тюрков можно принять и население пяти хошунов Западной Монголии» (там же: 653). Кроме того, в этой же работе в разделе «Урянхайцы» он описал не только общественный, семейный и религиозный быт, но и дал новые данные об административно-племенном разделении урянхайцев, выявил названия отдельных родов (там же: 10–13).

Не утратила своего источниковедческого значения по выяснению этнического состава тюркоязычных народов (в том числе тувинцев) работа востоковеда-тюрколога И. Л. Аристова (Аристов, 1896). В ходе исследования он приходит к выводу, что в формировании этнического состава тувинцев приняли участие турки-тюкю, в лице телесов и кыргызов. И далее замечает, что «принимая в свой состав многие примеси, урянхайцы должны были и со своей стороны участвовать в составе других народов. Несомненно участие их в образовании западных моноголов, в котором они играли роль в числе других лесных племен (там же: 348). Он также заключает, что «урянхаи так называются монголами, сами же зовут себя туба или тува, как отуреченные самоеды северных склонов Алтая и Саянского хребта; именуют их также сойотами, соитами, сойонами (там же: 347). Недостатком этой работы следует считать недооценку комплексных источников и изучение этнического состава тех или иных племен, народностей преиму­щественно на основе данных этнонимики.

Французский географ Ж. Ж. Э. Реклю, участ­ник Парижской коммуны, в многотомном груде «Земля и люди. Всеобщая география» разделяет тувинцев на сойо­тов, урианхов (урянхайцев. - З. А., М. М.) и сойонов. По его мнению, сойоты «говорят диалектом, близко подходящим к наречию самоедов» и «представляют помесь финской расы с тюркской», урианхи «считаются принадлежащими к тюркской расе, и они имеют тюркский тип лица, и боль­шинство их говорит татарским наречием», а сойоны - «другой тюркский народ, отличный от урианхов и дархатов, но более или менее смешанный с киргизами» (Реклю, 1898: 676). Этот ученый, не посетивший Туву, вероятно, использовавший компилятивные источники, ошибочно разделял тувинцев на сойонов, сойотов, урианхов. Известно, что сойотами и урянхайцами ошибочно называли тувинцев монголы, а вслед за ними китайцы и русские. Ни финской, ни тюрк­ской расы не существует. Реклю, говоря об этих расах, вероятно, имел в виду тюркские и финские этносы.

В «Сибирском торгово-промышленном и справочном календаре на 1899 год» также затрагивался вопрос о про­исхождении тувинцев. В нем они отмечались как «остатки некогда многочисленного племени, не раз упоминаемого китайскими историками под названием туба, а именно: сойоны или сойоты. Все говорят тюркским языком» (Сибирский торгово-промышленный…, 1899: 362).

В Энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона поставлен вопрос о происхождении «населения верхнего бассейна Енисея (тувинцев. - З. А., М. М.) в пре­делах Сибири и Китая», которое якобы «состоит из мон­голов, финнов и тюрков, представляющих разнообразное смешение племен...» (Энциклопедический словарь…, 1900: 718).

В 1889 г. с исследовательской целью Туву посетил тюрколог Н. Ф. Катанов. Специально за­нимавшийся изучением , он не согласился с лингвистическими выводами М. Л. Кастрена. «Сравни­вая урянхайские слова своего собрания, - писал он, - с самоедскими словами, собранными М. Л. Кастреном... не нашел я сходства урянхайского языка с самоедским в лек­сическом отношении. Большая часть урянхайских слов, совпадающих с самоедскими, в частности, со словами ка­маринского наречия самоедского языка, оказались тюрк­ского происхождения или монгольского, но не самоед­ского» (Катанов, 1903: 17). Н. Ф. Катанов впервые на основе данных лингвистики научно доказал, что «тувинцы в основном говорят на од­ном и том же языке с самыми слабыми отклонениями, вполне по-тюркски, а не по-самоедски и не по-остяцски» (там же: 17). Исходя из опыта своих исследований, он делает вывод, что фонетика и морфология всецело тюркские (там же: 18). Касаясь вопроса о происхождении тувинцев, Н. Ф. Катанов констатирует, что «они составились из элементов тюркских, мон­гольских и самоедских и известны были под именем дубо в древнее время» (там же: 3). В то же время он подчеркивает важную роль уйгуров, которые те сыграли в происхождении тувинцев. Существующие в этот период на сей счет разные точки зрения, исследователь объясняет тем, что «на основании того, что в XVII в. русские в южной части Енисейской губернии сталкивались более всего с финскими племенами, некоторые ученые убежденно говорят, что нынешние сойоты по происхождению своему остяки или самоеды» (там же: 3).

В 1897 г. впервые антропологическим типом тувинцев заинтересовались И. П. Слинич и К. И. Горошенко. Если в распоряжении первого было всего 11 черепов тувинцев, то второй исследовал 92, из них 20 женских. Однако их вы­воды, построенные на основании далеко не достаточных данных, оказались поспешными (Слинич, 1901: 70; Горошенко, 1901: 72).В 1907 г. антропологи­ческие типы тувинцев изучал А. А. Ивановский, который на основании материалов К. И. Горошенко впервые пра­вильно отнес их к монголоидной расе.

В 1897 г. Восточную Туву посетил этнограф П. Е. Островских, который собрал обширные этнографические и антрополо­гические материалы, проливающие свет на этногенез тувинцев-тоджинцев (Островских, 1897, 1898, 1899). К сожалению, в большинстве своем его материалы не были изданы, опубликованы лишь краткие отчеты об экспедиции и статьи. В появившейся в 1899 г. в «Известиях Русского географического общества» статье, посвященной обоснованию русской колонизации и развитию торговли в Урянхайском крае, автор дает в том числе ценные сведения о численности населения Тоджинского хошуна, включая численность взрослых и детей (Островских, 1899: 340).

Этнографические данные о тюркоязычных народах долины Енисея содержатся в свод­ном труде русского революционера Е. К. Яковлева. Следует пояснить, что самому Е. К. Яковлеву так и не удалось побывать в Туве, так как, являясь политическим заключенным, он не имел возможности выехать за пределы России. Вместе с тем, данное обстоятельство ни в коей мере не умаляет ценности и значения его трудов: он собрал важные материалы по материальной культуре тувинцев и их общественному быту (Яковлев, 1900).

В 1901 г. Восточный отдел РГО обратился к Ф. Кону, также политическому ссыльному, осуществить этнографическую экспедицию в Сойотию (Туву). Основной задачей данной экспедиции было изучение истории, культуры и быта местного населения. В опубликованной в 1934 г. книге Ф. Кона получили всестороннее освещение разные стороны материальной и духовной культуры жителей Тувы: занятия, (скотоводство, охота и рыболовство, земледелие, ремесла), жилище, одежда, пища, брак и семья, верования, народные празднества и т. д. В работе специальный раздел посвящен также исследованию тувинского рода (клана). Так, в ходе исследования он резюмирует, что «вся Урянхайская земля в административном отношении делится на девять хошунов. Хошун подразделяется на четыре рода (клана) - «сумо». В свою очередь «сумо» делится на «кости» - «сююк» (Кон, 1934: 143–144). Безусловно, Ф. Кон является одним из видных дореволюционных исследователей этнографии и этногенеза тувинцев.

Исследователь древностей Сибири И. Т. Савенков на основании сравнительно-этнографического изучения эволюции шахматной игры пытался выяснить вопросы происхождения и направления передвижений народно­стей, их родства, культурных и этнических сношений. Та­кой односторонний подход к этногенетическим вопросам привел к тому, что тувинцы, по его мнению, в равной степени сформировались за счет смешения самых разных племен (Савенков, 1905).

История этнографического изучения тувинцев в начале ХХ в. отмечена, кроме всего прочего, проявлением интереса к этой теме европейских ученых. В частности, вопроса происхождения тувинцев касался англий­ский путешественник Д. Каррутерс, посетивший Туву в 1910 г. Он пессимистически предсказывал будущность тувинцев, как «угасающих племен верхнего бассейнаЕнисея» и со свойственной ему амбициозностью заявлял, что они представляют «... из себя потомков нации, образо­вавшейся путем смешения аборигенов территорий, при­легающих к реке Енисею, с древними тюркскими и угор­скими племенами, на которых сильное влияние оказали, в свою очередь, монголы» (Каррутерс, 1919: 198).

Далее следует сказать о фундаментальном труде из­вестного путешественника и исследователя Центральной Азии Г. Е. Грумм- Гржимайло «Западная Монголия и Урянхайский край», издание которого было завершено в 1930 г. Несмотря на некоторые общеметодологические не­достатки, работа Г. Н. Грумм-Гржимайло, написанная па основе изучения колоссального количества разнообраз­ных источников (письменных, археологических, антропологических, этнографических), представляет большой ин­терес. Фактически это была первая обобщающая работа, посвященная истории и этнографии тувинского народа. Рассматривая проблему происхождения тувинцев, Г. Н. Грумм-Гржимайло отмечает сложный этнический состав этого народа, в который входят тюркские, самодийские, монгольские, кетские этнические компоненты. В антропологическом отношении он сближает тувинцев с монголами. В предисловии названной книги, говоря о важности подобных научных изысканий и наибольшей достоверности полученных материалов, автор особо подчеркивает, что «этнографические исследования от исследователя, помимо знания языка изучаемой им народности и соответствующей подготовки, требуют стационарной работы среди нее и продолжительности пребывания» (Грумм-Гржимайло, 1926: 1).

Таким образом, дореволюционные исследователи придерживались самых различных точек зрения на проблему происхождения тувинцев, однако в целом их трудах содержатся ценные сведения по тем или иным вопросам этногенеза и этнического состава тувинцев. Эти ученые, естественно, располагали только отрывочными сведениями и не были вооружены основополагающими научными методами исследования. Многие из них были представителями различных наук и по этой причине зачастую лишь попутно затрагивали проблему происхождения и этнической истории того или иного сибирского народа. Вместе с тем, важность и значимость трудов дореволюционных исследователей, внесших не только существенный вклад в изучение проблем этногенеза тувинцев, но и всей этнической истории Тувы, не вызывает сомнений.

Современное изучение истории и этногенеза тувинцев началось в период существования Тувинской Народной Республики (1921–1944 гг.) и продолжалось после вхождения Тувы в состав СССР с дальнейшим развитием исторической науки и накоплением новых материалов.

В числе первых советских экспедиций, проводивших исследования в Тувинской Народной Республике, была Комплексная этнографо-антропологическая экспедиция под руководством известного советского антрополога, профессора В. В. Бунака (1926 г.). Антропологический отряд этой экспедиции в составе антропологов А. И. Ярхо и В. И. Белкиной работал в Дзун-Хемчикском и Барун-Хемчикском районах и обследовал 124 чел. Группа в составе аспиранта Института антропологии М. Г. Левина и художницы О. Ф. Амосовой занималасьэтнографическими исследованиями в Тодже. Участниками этой экспедиции собраны ценные этнографические и археологические данные, имеющие прямое отношение к этногенезу тувинцев.

Антропологическими исследованиями установлено, что западные тувинцы в наиболее ярко выраженной форме - представители центрально-азиатского типа (Ярхо, 1929: 130). Однако краниологические исследования крупного советского антрополога Г. Ф. Дебеца показали, что западные тувинцы отличаются от центральных, среди которых преобладают южно-сибирские типы (Дебец, 1929: 36).

Важное значение для определения численности и этнического состава населения Тувы и состояния ее экономики имели материалы сельскохозяйственной и демографической переписи 1931 г., проведенные при непосредственном участии ученых.

Углубленная и систематическая разработка проблем этногенеза и истории тувинского народа началась после вхождения Тувы в состав СССР (1944 г.). В этих исследованиях участвуют ученые как ведущих научных центральных учреждений - Института этнографии АН СССР (в настоящее время Институт этнологии и антропологии РАН), Государственного музея этнографии народов СССР (в настоящее время Российский этнографический музей), так и местных - Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории (в настоящее время Тувинский институт гуманитарных исследований), Национального музея им. Алдан Маадыр Республики Тыва. На сегодняшний день благодаря научным изысканиям нескольких поколений отечественных исследователей по названной проблематике накоплен богатый и разнообразный материал.

В статье «К ан­тропологии Южной Сибири» М. Л. Левин на основании новых материалов, «вопреки предположению Г. Ф. Дебеца об отличии центральных тувинцев от западных и преобладании среди них южносибирского типа» (Левин, 1952: 26), приходит к выводу, что тувинцы цен­тральных и западных районов составляют один централь­но-азиатский тип. Согласно его точке зрения, «центральные тувинцы не обнаруживают сдвига в сторону южносибирского типа и антрополгически они не отличаются от западных тувинцев» (там же). Что касается восточных тувинцев, то тоджинцы-оленеводы сближаются с представителями байкальского антропологического типа (эвенками, эвена­ми), а тоджинцы-скотоводы (кол-сумон) по антрополо­гическому типу занимают промежуточное положение между тоджинцами-оленеводами и тувинцами западных и центральных районов (там же: 25). В 1956 г. Г. Ф. Дебец, пересматривая свои сделанные ранее выводы об антропологическом отличии западных и центральных тувинцев, отнес тувинцев-тоджинцев к са­янскому типу (т. е. байкальскому, по М. Г. Левину), а ту­винцев остальных районов Тувы - к центрально-азиат­скому (Дебец, 1960).

Ценные сведения о тувинских племенах, их рассе­лении и этнонимах содержатся в капитальном труде В. И.Дулова. Особое место в работе уделено пережиткам родового строя и общественным отношениям у тувинцев в XIX - начале XX в. (Дулов, 1956).

О возросшем интересе в 1950-е годы к названной проблеме со стороны научного сообщества свидетельствует, в частности, и тот факт, что вопрос о происхождении тувинцев впервые был поставлен «на повестку дня» и стал основной темой работы секции этнической истории и этнической географии Всесоюзного этнографического совещания в г. Ленингра­де (1956 г.).

Проблемами этногенеза и этнической истории тувин­цев занимался известный этнограф-тюрколог Л. П. Пота­пов. В разделе «Тувинцы» книги «Народы Сибири» он указывает на смешанное происхождение ту­винцев, включивших в свой состав тюркские, частично монгольские, самодийские и кетские компоненты. И заключает, что «этнический состав тувинцев довольно сложный» (Народы Сибири, 1956: 420). Этнический состав тувинских племен и ряд проблем, связанных с этногене­зом тувинцев, нашли свое отражение и в последующих ра­ботах этого автора. Так, например, в 1969 г. вышла в свет его монография, посвященная народному быту тувинцев, в которой, наряду с основной темой исследования, получили освещение и некоторые аспекты этнической истории Тувы (Потапов, 1969). В целом же в работах этого исследователя вопросы этногенеза тувинцев рассматриваются лишь попутно, как правило, в связи с проблемами происхождения хакасов и алтайцев.

Большое место в разработке вопросов этногенеза тувинцев занимают труды С. И. Вайнштейна. В 1957–1958 гг. он опубликовал ряд статей. Среди них «Очерк этногенеза тувинцев» - по существу, это первое специальное исследование, рассматривающее этногенез тувинского народа. На протяжении нескольких десятилетий им были организованы этнографические экспедиции практически во все районы Тувы и скрупулезно исследованы разные группы тувинцев, включая тувинцев-тоджинцев (Вайнштейн, 1972; 1980; 1991). Собранные автором в процессе полевых исследований материалы и тщательный их анализ, позволяют автору утверждать, что «традиционная концепция о самодийской основе в этногенезе тувинцев не подтверждается (Вайнштейн, 1957: 214).

Исследователь приходит к выводу, что «в основе этногенеза степных народов, составляющих подавляющее большинство тувинского народа, лежат древние тюркоязычные племена Центральной Азии... и тюркизированные или монголоязычные группы», а «в этногенезе тоджинцев наряду с тюркоязычными группами большую роль сыграли самоедские группы» (Вайнштейн, 1961: 20). Таким образом, С. И. Вайнштейн четко разграничил этногенез тувинцев степных районов, составляющих большинство тувинского народа, от этногенеза тувинцев таежной части. Дальнейшие исследования обобщены в первой части его докторской диссертации «Происхождение и историческая этнография тувинцев» (1970 г.). В этом труде сделанный ранее вывод в отношении тувинцев степных районов остается неизменным, а в происхождении восточных тувинцев, как он пишет, «наряду с тюркоязычными племенами, важную роль сыграли самодийские, в меньшей мере кетские и монгольские, а на раннем этапе, вероятно, и тунгусские компоненты» (Вайнштейн, 1970: 21). Исследуя этническую историю тувинцев, он приходит к выводу, что «длительный процесс сложения тувинского народа завершился в конце XVIII - первой половине XIX в.» (Вайнштейн, 1957: 214).

Проблема этногенеза и этнической истории тувинского народа нашли свое отражение в ряде публикаций тувинского историка-археолога М. Х. Маннай-оола (Маннай-оол, 1970а; 1970б; 1970в; 1975; Маннай-оол, Татаринцева, 1976). В этом ряду следует назвать его монографию «Тувинцы. Происхождение и формирование этноса», изданную в 2004 г. (Маннай-оол, 2004). Она представляет собой первый опыт целостного монографического исследовании истории формирования и становления тувинского этноса, начиная с его истоков - с так называемого скифского времени (VIII–III вв. до н. э.) - важнейшего историко-культурного периода в истории народов Евразии, который положил начало консолидации предков современных тувинцев вплоть до их формирования в единый этнос. Работа базируется на сравнительно-историческом анализе разнообразных источников - письменных, археологических, этнографических, антропологических. Важно отметить, что существенной основой для его исследований явились материалы собственных полевых работ. М. Х. Маннай-оол на протяжении длительного времени (с 1960 по 1985 гг.) являлся руководителем археологической экспедиции Тувинского института языка, литературы и истории (ТНИИЯЛИ).

В названной работе, автором, в частности, обоснован вывод о том, что исконное этническое ядро тувинцев составили тюркоязычные племена, жившие в Туве и проникавшие на ее территорию со II в. до н. э. по XII в. н. э. Исследуя письменные источники, автор заключает, что этноним «дубо», зафиксированный китайскими летописями VI–VIII вв. как общее наименование складывающегося тувинского этноса, получило распространение со второй половины XVII в. (там же: 142).

Говоря о советских исследователях, в трудах которых нашли отражение те или иные аспекты этнической истории Тувы, следует особо сказать о ленинградском этнографе Е. Д. Прокофьевой. Как пишут о ней современные коллеги, забытый исследователь Тувы (Кисель, 2012: электр. ресурс). Нам бы хотелось к этим словам добавить - «незаслуженно забытый»… Ее монография «Процесс национальной консолидации тувинцев» была написана в 1957 г. и издана лишь в 2011 г. в серии «Кунсткамера - Архив» (Прокофьева, 2011). Представляя эту работу, Е. А. Резван справедливо отмечает, что это «… во многом пионерский для своего времени труд» (там же: 7). Основу данной работы составили богатейшие эмпирические материалы, собранные Е. Д. Прокофьевой во время Саяно-Алтайской экспедиции, тувинский отряд которой она возглавляла в течение трех полевых сезонов - 1952, 1953, 1955 гг. В ходе исследования различных аспектов этнической консолидации тувинцев, автор заключает, что «характерным для этого процесса являлось наличие нескольких центров, где слагалась этническая общность племен, составлявших современный тувинский народ. Таким очагами были западные районы Тувы, где создававшиеся племенные союзы имели тесные связи с племенами Алтая и западного угла Северо-Западной Монголии; северо-восточные территории Тувы, где племена, населявшие Туву, были тесно связаны с населением северных склонов Саян, Прикосоголья, Минусинской котловины; южным центром была территория хребта и отрогов Танну-ола, где в основном племена Тувы входили в сношения с племенами степной Монголии (Восточной)» (там же: 424). Важно также отметить, что в названной работе наряду с основной темой исследования рассмотрен обширный круг проблем, касающихся материальной и духовной культуры тувинцев, многие из которых на тот период были слабо изучены.

Значительный вклад в палеоантропологическое изучение Тувы внесли известные советские антропологи Г. Ф. Дебец, В. П. Алексеев, И. И. Гохман и др. Как показывают их исследования, начиная с эпохи бронзы и вплоть до хуннуского времени (II в. до н.э. - I в. н.э.) в Туве проживало в основном население древнего европеоидного типа. Примесь монголоидных черт у населения Тувы усиливается к концу I тыс. н.э. Дальнейшее увеличение доли монголоидного компонента у местных племен происходит в древнетюркское время (VI–VIII вв.) и последующие эпохи вплоть до конца первой половины II тыс. н.э. По мнению палеоантрополога И. И. Гохмана, полученные ими в ходе экспедиции материалы с территории Алтае-Саянского нагорья, Бурятии и Западной Монголии доказали наличие древнего европеоидного компонента в составе не только южносибирского, но и центральноазиатского типа (Гохман, 1980).

Что касается антропологического типа современныхтувинцев, то антрополог В. И. Богданова в результате своих исследований, проведенных в Туве в 1972–1976 гг., приходит к заключению, что тувинцы неоднородны по своему антропологическому составу и в их формировании приняли участие различные компоненты (Богданова, 1979: 23). Неоднородность антропологического состава тувинцев определяется выделениями типов как с резко выраженными монголоидными чертами, так и с ослаблением выраженности монголоидных особенностей по целому ряду антропологических признаков и дерматологии (Хить, 1979: 18). Помимо классического описания физической внешности мужчин и женщин В. И. Богданова собрала материалы по дерматоглифике, одонтологии, группам крови; в сравнительном анализе перенесла акцент на внутриэтническую дифференциацию тувинцев и широкие межгрупповые сопоставления. В результате ею установлено, что своеобразие комплексной антропологической характеристики тувинцев при межэтническом сравнении. Они сочетают черты сходства с казахами, киргизами, алтайцами, с одной стороны, и с монголами и якутами, с другой. Европеоидные черты в расовом типе тувинцев Юго-3ападной Тувы сохранились у более древнего местного населения (Тюркские народы Восточной Сибири, 2008: 12).

Большое значение при изучении этногенеза и этнической истории тувинцевимеют исследования по топонимике и этнонимике тувинцев. Они нашли свое отражение в работах вышеназванных авторов - Г. Е. Грумм-Гржимайло, В. И. Дулова, С. И. Вайнштейна, Л. П. Потапова, Е. Д. Прокофьевой, М. Х. Маннай-оола.

Говоря о работах современной историографии Тувы, где так или иначе освещались вопросы этногенеза, прежде всего, назовем переработанное и существенно дополненное издание первого тома «Истории Тувы» под редакцией С. И. Вайнштейна и М. Х. Маннай-оола, охватывающую многовековую историю региона от каменного века до начала XX столетия (История Тувы, 2001). Следует также отметить коллективную монографию «Тюркские народы Восточной Сибири», в которой значительное место, наряду с освещением основных этапов этнической истории Тувы, уделено непосредственно истории этнографического изучения тувинцев, включая проблему их этногенеза (Тюркские народы Восточной Сибири, 2008: 21–42).

Таки образом, приведенные данные свидетельствуют о том, что изучению этногенеза и этнической истории тувинцев посвящена довольно обширная литература. И, как мы видим, в разработку этой проблемы в должной мере существенный вклад внесли как дореволюционные исследователи, так и ученые советского и постсоветского периода (см. также: Ламажаа, 2010: электр. ресурс). При этом следует особо подчеркнуть, что, в отличие от истории этногенеза многих других народов, специалисты практически единодушно признавали важную роль и существенное преобладание в этногенезе тувинцев именно тюркского компонента. Вместе с тем, исходя из рассмотренной нами литературы, можно констатировать, что процесс образования этнического ядра тувинцев был не только достаточно длительным и сложным, но и в его формировании на отдельных этапах приняли участие самые разные этнические группы.

Список литературы:

Аристов, Н. А. (1896) Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина. Год шестой. Вып. III–IV. С. 277–456.

Арутюнов, С. А. (2012) Силуэты этничности на цивилизационном фоне. М. : Инфра-М.

Бичелдей, К. А. (2001) Звуковой строй диалектов . М.

Богданова, В. И. (1979) Антропологический состав и вопросы происхождения современных тувинцев: автореф. дис. … канд. ист. н. М.

Вайнштейн, С. И. (1957) Очерк этногенеза тувинцев // Ученые записки ТНИИЯЛИ. Вып. 5. С. 178–214.

Вайнштейн, С. И. (1961) Тувинцы-тоджинцы. Историко-этнографические очерки. М. : Наука.

Вайнштейн, С. И. (1970) Происхождение и историческая этнография тувинского народ: автореф. дис. ... д-ра ист. н. М.

Вайнштейн, С. И. (1972) Историческая этнография тувинского народа. М. : Наука.

Вайнштейн, С. И. (1980) Происхождение саянских оленеводов (проблема этногенеза тоджинцев и тофаларов // Этногенез народов Севера. С. 68–88.

Вайнштейн, С. И. (1991) Мир кочевников Центра Азии. М. : Наука.

Георги, И. Г. (1779) Описание всех в Российском государстве обитавших народов, а также их житейских обрядов, верований, обыкновений, жилищ, одежды. СПб. Ч. 1–3.

Горошенко, К. (1901) Сойоты // Русский антропологический журнал. М. № I.

Гохман, И. И. (1980) Происхождение центральноазиатской расы в свете новых палеоантропологических материалов // Сборник МАЭ. Л. Т. 36. С. 5–34.

Грумм-Гржимайло, Г. Е. (1926) Западная Монголия и Урянхайский край. Антропологический и этнографический очерк этих стран. Л. Т. 3. Вып. I.

Дебец, Г. Ф. (1929) Краниологический очерк танну-тувинцев // Северная Азия. № 5–6. С. 32–37.

Дебец, Г. Ф. (1960) Антропологические типы. Народы Кавказа. М. Т. I.

Дулов, В. И. (1956) Социально-экономическая история Тувы (XIX - начало XX в.). М. : АН СССР.

История Тувы (1964). М. : Наука. Т. I.

История Тувы (2001). Новосибирск: Наука. Т. 1.

История Тувы (2007). Новосибирск: Наука. Т. 2.

Каррутерс, Д. (1919) Неведомая Монголия. Урянхайский край. Пг. Т. I.

Кастрен, А. М. (1860) Магазин землеведения и путешествий. Географический сборник. Собрание старых и новых путешествий. М. Т. 6, Ч. 2.

Катанов, Н. Ф. (1903) Опыт исследования урянхайского языка с указанием важнейших родственных отношений его к другим языкам тюркского корня. Казань.

Кисель, В. А. (2012) Тува в судьбе этнографа Е. Д. Прокофьевой [Электронный ресурс] // Новые исследования Тувы. № 2. URL: https://www..html (дата обращения: 09.06.2013 г.).

Кон, Ф. Я. (1934) За пятьдесят лет. Кн.III. Экспедиция в Сойотию. М.: Издательство Всероссийского общества политкаторжан и ссыльнопереселенцев.

Ламажаа, Ч. К. (2010) Тувиноведение: область знания и социальная миссия [Электронный ресурс] // Новые исследования Тувы. № 2. URL: https://www..html (дата обращения: 06.06.2013).

Левин, М. Г. (1952) К антропологии Южной Сибири. Предварительный отчет о работе антропологического отряда Саяно-Алтайской экспедиции // Краткие сообщения Института этнографии. М. Вып. 2. С. 17–26.

Маннай-оол, М. Х. (1970а) Об этническом составе населения Тувы (I тысячелетие н.э) // Ученые записки ТНИИЯЛИ. Вып. 14. С. 108–126.

Маннай-оол, М. Х. (1970б) К вопросу о тюркизации населения Гуны: Новейшие исследования по археологии Тувы и этногенезу тувинцев // Ученые записки ТНИИЯЛИ. Вып.14. С. 102–111.

Маннай-оол, М. Х. (1970в) Роль монголо-язычного компонента в этногенезе тувинцев // Ученые записки ТНИИЯЛИ. Вып. 14. С. 112–119.

Маннай-оол, М. Х., Татаринцев, Б. И. (1976) К вопросу об участии кетоязычного компонента в этногенезе тувинцев // Материалы Всесоюзной конференции. 35 июня 1976 г. Томск. С. 180–182.

Маннай-оол, М. Х. (1975) Исследования по этногенезу тувинцев// Ученые записки ТНИИЯЛИ. Вып. 17. С. 230–236.

Маннай-оол, М. Х. (2004) Тувинцы. Происхождение и формирование этноса. Новосибирск: Наука.

Муравьев, А. М. (1961) Вехи забытых лет. М. : Издательство географической литературы.

Народы Сибири (1956) / под ред. М. Г. Левина, Л. П. Потапова. М. – Л. : Изд-во АН СССР.

Островских, П. Е. (1897) План поездки в страну сойотов // Известия РГО. Т. 33.

Островских, П. Е. (1898) Краткий отчет о поездке в Тоджинский хошун Урянхайской земли // Известия РГО. Т. 34. Вып. 4.

Островских, П. Е. (1899) Значение Урянхайской земли для Южной Сибири // Известия РГО. Т. 35. Вып. 3.

Паллас, П. С. (1788) Путешествие по различным провинциям Российского государства. СПб. Кн. 1. Ч. 3.

Потанин, Г. П. (1883) Очерки Северо-Западной Монголии. СПб.

Потапов, Л. П. (1969) Очерки народного быта тувинцев. М. : Наука.

Прокофьева, Е. Д. (2011) Процесс национальной консолидации тувинцев. СПб. : Кунсткамера.

Радлов, В. В. (1866) Образцы народной литературы тюркских племен. СПб. Ч. I.

Радлов, В. А. (1907) Образцы народной литературы тюркских племен. СПб. Ч. 9.

Реклю, Э. (1898) Земли и люди. Всеобщая география. СПб. Кн. 4. Т. 6, 7.

Савенков, И. Т. (1905) К вопросу об эволюции шахматной игры: Сравнительно-этнографический очерк // Этнографическое обозрение. № 1. С. 1–128.

Слинич, И. П. (1901) К краниологии сойот // Русский антропологический журнал. № I.

Социально-экономическое положение Республики Тыва за январь-декабрь 2011 г. (2012) / Материалы Федеральной службы государственной статистики. Территориальный орган федеральной службы государственной статистики по Республике Тыва. Кызыл.

Сибирский торгово-промышленный и справочный календарь на 1899 год (1899). Томск.

Спасский, Гр. (1820) Изображение обитателей Сибири. СПб.

Тюркские народы Восточной Сибири (2008) / сост. Д. А. Функ; отв. ред.: Д. А. Функ, Н. А. Алексеев. М. : Наука.

Хить, Г. Л. (1979) Расогенетические связи населения Алтае-Саян по данным дерматоглифики // Материалы конференции «Этногенез и этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий». Омск.

Энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. А. Ефрона (1900). СПб. Т. 30.

Яковлев, Е. К. (1900) Этнографический обзор инородческого населения долины Южного Енисея и объяснительный каталог этнографического отдела Музея. Минусинск.

Ярхо, А. И. (1929) Антропологический тип кемчикских танну-тувинцев // Северная Азия. № 5, 6. С. 127–131.

Дата поступления: 09.06.2013 г.

Скачать файл статьи (cкачиваний: 94)

Библиографическое описание статьи:

Анайбан З. В., Маннай-оол М. Х. Происхождение тувинцев. История вопроса [Электронный ресурс] // Новые исследования Тувы. Электр. журнал. 2013, № 3. URL: https://www..html (дата обращения: дд.мм.гг.).